Тайна Зои Воскресенской

Ярцев подчеркнул, что СССР хотел бы ясно заявить Финляндии, чего он добивается, но что формальная сторона договора могла бы быть выработана удовлетворительно, то есть финны могли бы, со своей стороны, наметить контуры будущего договора. Было бы лучше вначале выяснить, может ли быть достигнута на переговорах договоренность о заключении такого пакта, который устраивал бы обе стороны. Если не будет уверенности в этом, то лучше и не начинать официальные переговоры, поскольку их провал осложнил бы положение каждой стороны.

Следующая встреча Таннера с Ярцевым состоялась 29 августа. По свидетельству Таннера, ответ финского правительства на советское предложение был отрицательным и со слов премьер-министра Каяндера буквально гласил следующее:

«Предложение СССР направлено на подрыв финляндского суверенитета и противоречит политике нейтралитета, которому Финляндия следует совместно со Скандинавскими странами.

Я считаю, что основное значение, которое имеет развитие торговых контактов, состоит в улучшении добрососедских отношений.

Улучшение отношений в части, касающейся пограничных вопросов, также было бы выгодным для обеих сторон».

Таннер отмечает, что «на этом дело не кончается. В русской прессе становятся привычными нападки на Финляндию. Они рассматриваются финнами в качестве ответной реакции на отказ финского правительства принять советское предложение. Не сдается и Ярцев. Он теперь требует еще более конкретного ответа, чем тот, который им был получен».

15 сентября в ходе очередной встречи [28] Таннер и Ярцев еще раз рассмотрели советские предложения и суть ответов финской стороны на каждое из них. Таннер заявил, что ответ финского правительства в вопросе о сооружении военных баз является отрицательным. Финляндия готова закупать такие виды оружия, в которых она может нуждаться, если их качество и цена будут ее устраивать. Что касается укрепления Аландских островов и Гогланда, то финское правительство отклоняет советские предложения на этот счет без каких бы то ни было контрпредложений. «Однако г-ну Ярцеву нужны были именно контрпредложения», – заключает Таннер.

В ходе этой последней встречи между ними Таннер заявил, что считает ответ финского правительства со всех точек зрения ясным. Если Ярцев хочет получить еще более мотивированный ответ на предмет возможных контрпредложений, то следует дождаться возвращения министра иностранных дел Холсти. Собеседники условились, что Ярцев будет ждать возвращения Холсти.

В начале октября Холсти возвратился, и его встреча с Ярцевым состоялась; в ходе ее «обсуждались те же старые вопросы».

Примерно в середине октября Холсти дал Ярцеву «исчерпывающий аналитический письменный ответ». Холсти, в частности, отметил, что, находясь в Женеве, он и министр иностранных дел Швеции Сандлер в беседе с наркомом Литвиновым обсудили вопрос об укреплении Аландских островов и изложили планы Финляндии и Швеции на этот счет. Холсти сказал Ярцеву, что, по его мнению, лучше было бы дождаться результатов дипломатических демаршей касательно Аландских островов, которые в ближайшее время предполагалось провести со странами, подписавшими конвенцию от 20 октября 1921 года о демилитаризации и нейтралитете островов [29], а также с Советским Союзом [30].

Таннер указывает, что содержание следующей беседы между Ярцевым и Холсти заключалось в выяснении отдельных аспектов на основе указанного письменного ответа финской стороны. В ходе беседы Ярцев заявил, что «он – неопытный молодой секретарь». Поэтому-де «его обязанностью было до сих пор подбирать по возможности самые осторожные слова. Теперь же он хотел бы, чтобы ему позволили говорить на языке, который принят у людей, когда они обсуждают серьезные вещи». Ярцев вновь возвратился к вопросу о возможной позиции Финляндии в случае войны. Он отмечал, что, поскольку Финляндия сама не в состоянии защитить себя, было бы разумнее положиться на военную помощь, обещанную Советским Союзом. По мнению Таннера, контуры предлагаемого русскими советско-финляндского военного альянса в ходе этой беседы стали вырисовываться более четко, чем ранее; также более прояснилась и позиция СССР по вопросу о Гогланде: в случае войны Советский Союз взял бы на себя ответственность за защиту этого острова.