Тайна звездолёта Климент Ворошилов

— Кто я такой? — переспросил я, — для вас это не имеет значения. А вот вы, кажется, Калач, Валерий Григорьевич, верно? Водитель героя космоса, Николая Александровича Антипова…

Он слегка побледнел, и, будто сжался в пружину.

— Ну, допустим, и что же с этого?

— Хорошая всё же у вас картина, — вздохнул я.

— Директор не принимает, если он вам нужен: зайдите позднее…

Он явно начинал нервничать.

— Хотел бы зайти позднее, да не могу, — я развёл руками, — сторож уже даёт показания, а недоеденные руки в морге, наверное, уже… хотя, нет — на экспертизе в судебной лаборатории.

— Вы сумасшедший?! — визгливо выкрикнул он, — я вызову милицию!

Я продемонстрировал ему издалека своё служебное удостоверение:

— Не стоит, Валерий Григорьевич, я почувствовал ваше желание вызвать милицию, и пришёл сам, по зову сердца…

— Что вам нужно? — теперь его голос звучал глухо, словно он говорил из картонной коробки.

— Что мне нужно? — вновь переспросил я, — мне нужно счастья, как и всем нам, грешным людям. Только кто-то это счастье дать способен, а кто-то не только не способен, но и норовит его отнять. Понимаете?

— Нет, — сказал он, стиснув зубы, — я вас понимать отказываюсь.

— А тут и понимать-то нечего, господи… — я начинал злиться, — просто из квартиры старушки, которая опознала вашу машину, сквера-то не видно, теперь понятно? А вы увидели сквер, и даже разглядели в темноте, что какая-то компания пьёт водку на скамейке, вот странно, да?

Он молчал.

— А я проверял: с того ракурса и вам сквер было бы видно очень плохо, а уж разглядеть что там кто выпивал, вообще нереально, Валерий Георгиевич. И вы ни пепельницу остановились вытряхнуть, а выпустить из своей машины гражданина Кузяева, с мешком, полным анатомических деталей несчастной девушки. Кстати, это не из ваших студентов, случайно?

— Вы ничего не докажите! — вдруг выкрикнул он, — проваливайте отсюда к чёртовой матери, со своими идиотскими историями!

— Почему-то мне кажется, что Кузяев расколется первым…

— Кузяев уже ничего никому не расскажет! — сквозь зубы прошипел он.

— Ах вот как… — начал было я.

Он резко вынул руку из-под стола, и пистолет в его руке внезапно выстрелил.

— Аааа, — прохрипел я, и бок мой обожгло адской болью.

Я с трудом устоял на ногах, выхватывая свой ПМ, и надавил на курок…

Он выстрелил ещё раз, и я всё же упал.

Его тело отбросило к стене, и он сполз на пол.

В голове помутнело, а на глаза набросили красную вуаль. Я скосил зрачки вниз, и увидел, как по дубовому паркету растекается бордовая лужа моей крови.

Какой же я идиот… прав был Скуридин, тысячу раз прав… Ну почему я его никогда не слушаю?

В ушах зашумело, и вдруг, из-за диковинных растений показалась сгорбленная фигура в сером костюме: это был Антипов, я его сразу узнал. В руках он сжимал пистолет, кажется браунинг. Его лицо было искажено страхом и ненавистью. Он, близоруко щурясь в очках, озирался по сторонам.

— Что же вы натворили, молодой человек, — дрожащим голосом произнёс он, — что же вы наделали…

— А я ведь восхищался вами, Николай Александрович, — каждое слово давалось мне с трудом: я тяжело дышал, — я хотел быть похожим на вас… я тоже должен был лететь на «Ворошилове»… Хорошо, что не полетел, а то… вдруг бы вы и меня сожрали, как тех несчастных ребят…

Он молчал.

— А почему на женщин-то перешли? — спросил я и закашлялся: ростки жгучей боли пронзили моё тело, — женское мясо вкуснее?

— Да, — тихо сказал он.

— Да что ты понимаешь, сопляк! — вдруг неожиданно воскликнул он, — что ты, козявка, в состоянии понять? Разве вокруг тебя был мрак космоса? Разве вокруг тебя не было воздуха? Один на один с бесконечной ледяной смертью! Ты такое можешь себе представить? Ты?! Я плакал, плакал, как ребёнок, когда мы ели Андрюшу… понимаешь? Я себя не узнавал… Я плакал и жрал! Плакал и жрал! Нет… тебе этого никогда не понять.

Мне было уже всё равно — сквозь боль пришло какое-то абсолютное спокойствие… Машу вот только жалко… я её кажется подвёл.

По его дряблым щекам текли слёзы…

— Но я офицер! — хрипло произнёс он.

— Говна ты кусок, а не офицер, — тихо ответил я, чувствуя, что вот-вот отключусь.

— Я офицер! — выкрикнул он, и направил на меня дуло пистолета…

Я зажмурил глаза, и услышал выстрел… самое последнее, что я услышал, перед тем, как провалиться во мрак, звук падающего на пол тела…

……………………………………………………………………………………………

В бесконечном космосе я парил, как капелька воды, трепеща на ветру… хотя, какой, к чёрту в космосе ветер? Вдруг я услышал, как рядом со мной, громко лязгнул металл… хотя какие к чёрту в космосе звуки?… Я повернул голову, и увидел огромный космический корабль, на борту которого сияла кроваво-красным надпись: «Климент Ворошилов». А самое неприятное, что вместо головной кабины, у него были огромные стальные окровавленные челюсти…

Я начал отчаянно барахтаться, пытаясь отплыть от его кошмарной физиономии, но он разворачивался снова, как акула, готовящаяся к атаке… И вдруг рядом, прямо во мраке космоса, появилось лицо Маши…

— Кыш, уйди! — прикрикнула она на чудовище.

— Беги, Маша, ты что! — я пытался кричать, но мой голос, вакуум почему-то не пропускал…