Тайная библиотека. Рыцарь Дальней стороны.

Принц поднялся из-за стола с явной целью разглядеть хозяина Освальда. Видимо, им был тот крепкий, рослый человек с кудрявыми черными волосами и короткой, слегка поседевшей бородой, которому Освальд что-то шептал на ухо и показывал глазами на Корфула. Было заметно, как тень наползает на лицо его хозяина. Он встал во весь рост и вперил суровый взгляд в Корфула. Принц так же внимательно разглядывал рыцаря. Тот резко отодвинул табурет, обогнул стол и приблизился к принцу.

— Вы вчера нанесли оскорбление моему оруженосцу, сударь. Я такого никому не прощаю…

— Я надеюсь, он передал вам мои слова и вы их правильно поняли? Никому не позволено нарушать законы Пятиречья, тем более чужестранцам.

— О каком нарушении вы говорите?…

— Я слышал ваш разговор…

— Не знаю, что и где вы слышали, но вы нанесли оскорбление…

— Я вижу, вы ничего не поняли или ваш слуга вам ничего не передал, поэтому повторяю: если вы не откажетесь от своей подлости, вы близко не подойдете к ристалищу.

Рыцарь пристально и даже с интересом смотрел на Корфула.

— Что же вы намерены предпринять в случае, если я не откажусь от своих намерений?

— Объявлю об этом маршалу турнира.

— И у вас есть свидетели? Или здесь слово стража Пятиречья стоит дороже, слова какого-нибудь иноземного рыцаря? А я утверждаю, что я ничего не говорил и у меня есть свидетели.

— Вы не только негодяй, но вдобавок ко всему еще и лжец!

Ответом принцу была лишь презрительная усмешка.

— Ну что ж, — рыцарь перестал усмехаться, — на турнире у меня будет возможность наказать вас за дерзость, мой юный друг.

— Не сомневаюсь, что урок получите вы. Я, рыцарь Дальней стороны, к вашим услугам.

Рыцарь более не удостоил принца ни словом, ни взглядом, он вернулся за свой стол и как ни в чем не бывало предался завтраку в компании оруженосца. Корфул еще немного постоял, обдумывая последние слова своего неожиданного противника, и, решив, что нужно обязательно посоветоваться с Витольдом, покинул трактир. Хранителя ему нужно было повидать, чтобы вернуть перстень-пропуск. Необходимо было также проверить коня, навестить оружейника и хотя бы немного поупражняться.

***

За час до полудня над южными воротами королевского замка зазвучали фанфары. Но уже задолго до этого собралась огромная толпа. Все боялись пропустить торжественное шествие, в котором пройдут король с принцессой в сопровождении придворных, гости королевств Пятиречья, почетные горожане, да и все, кто захочет присоединиться.

Как только отзвучали фанфары, раскрылись ворота замка и первыми выехали два герольда. Они вскинули горны, протрубили короткий призыв и дважды поочередно возвестили:

— Все, кто способен двигаться, все, кто способен видеть, все, кто способен слышать, на турнир Короны!

Герольды протрубили еще раз и двинулись вдоль по улице. За ними выехали всадники с флейтами, фанфарами и барабанами. Улицу наполнили звуки марша. Под взрыв громогласного ликования из ворот замка на гнедой лошади выехал король Магнус Мудрый, за которым с поднятыми обнаженными мечами ехали офицеры замкового гарнизона. Многих гостей Баргореля заинтересовало, что это за молодой человек, который едет рядом с королем, на месте, обычно занимаемом совершеннолетним принцем.

— Это же господин хранитель Королевской Библиотеки, — важно отвечали горожане, на их вопросы.

Гости же только пожимали плечами.

Но вот раздалось еще более громкое ликование. Это означало, что в воротах появилась принцесса Аделина. Она восседала на белой кобыле с золотой упряжью и золотым султаном на голове. Одета принцесса была в платье небесно-голубого цвета, с плеч ниспадал алый плащ, а в ее волосах сверкал алмазный венец. За принцессой двигался эскорт из двух пажей и фрейлины, лицо которой было закрыто краем платка. За эскортом принцессы ехали почетные гости и послы разных дворов Пятиречья. А дальше, уже пешим порядком, шли почетные горожане: старшины ремесленных цехов и купеческих гильдий. Они высоко и гордо несли штандарты и знамена и, вторя мелодии марша, которой в их рядах уже почти не было слышно, истово пели гимн: «Сколь славен наш король Бергор, отец всех королей…»

Шествие двигалось к Южным воротам города, и улицы, по которым оно проходило, были украшены как никогда: знамена, вымпелы, разноцветные ленты, гирлянды цветов. К шествию непрерывно пристраивались простые горожане и гости города, так что из Южных ворот выходило уже почти все население Баргореля. Сразу за воротами дорога, посыпанная по случаю праздника песком, делала два широких поворота и выводила к огромному зеленому Ратному лугу.

Здесь уже собралась изрядная толпа зрителей. Ее составляли те нетерпеливые горожане, которым представлялось скучным участие в торжественном шествии. Посреди луга помещалось ристалище, с двух сторон которого были сколочены трибуны. Южные, наиболее удобные трибуны, были обтянуты красной и синей материей, они предназначались для короля и почетных гостей. На значительном расстоянии от ристалища луг был окружен поросшим травой земляным валом, это были трибуны для простонародья.