Тайная битва сверхдержав

Были приняты меры к тому, чтобы надежнее привязать западноевропейские страны НАТО к ядерной колеснице Вашингтона, сделать их соучастниками готовившейся Пентагоном ядерной войны против СССР и его союзников. На сессии Совета НАТО в апреле 1953 года был поставлен вопрос об оснащении ядерным оружием вооруженных сил НАТО.

«Чтобы нейтрализовать возможность отрицательного отношения союзников к американским планам атомных ударов, — говорил государственный секретарь США Дж. Даллес на секретном совещании в январе 1954 года, — следует обменяться с западноевропейцами некоторой информацией по данному вопросу и позволить кое-кому из них приобрести несколько атомных бомб» {235}.

В связи с такими установками американский конгресс пересмотрел в 1954 году закон Макмагона от 1946 года, по которому запрещалось распространение информации о ядерном оружии. По новому положению в распоряжение союзников США по блоку могли выделяться средства доставки ядерных устройств.

Вообще в те годы, как свидетельствует двухтомный сборник «Внешняя политика США, 1952—1954 годы», содержащий рассекреченные документы, на заседаниях Совета национальной безопасности многократно поднимался вопрос о применении атомного оружия против корейского, вьетнамского и китайского народов. Так, 31 марта 1953 года президент Эйзенхауэр высказал мысль, что нельзя исключать необходимости «расширить войну за пределы Кореи и пустить в ход атомную бомбу». 3 декабря 1953 года представитель госдепартамента Боуи отметил, что «поскольку в рекомендациях комитета начальников штабов под противником подразумеваются все коммунисты, потребуется подвергнуть атомному удару советские и китайские вооруженные силы и военные объекты на Дальнем Востоке. Это означает атомные бомбардировки по существу всех городов Китая».

8 января 1954 года президент Эйзенхауэр заявил: «Если мы сможем одновременно совершить атомное нападение на все передовые базы ВВС коммунистов, противник будет обескровлен с самого начала боевых действий. Это — и наш план для Европы» {236}.

В американской прессе тех лет было много публикаций, подобных статье в журнале «Кольерс», о которой говорилось выше. Их цель состояла в том, чтобы приучить американский народ и общественность западного мира к мысли о неизбежности атомной войны, победителем в которой несомненно окажутся Соединенные Штаты и поддерживающие их страны.

Поскольку главный упор в достижении победы во всеобщей ядерной войне делался на «воздушную мощь» — создавался огромный флот реактивных стратегических бомбардировщиков. С принятием новой стратегии им была отдана пальма первенства в программе вооружений. На развитие ВВС ассигновалась почти половина всех средств министерства обороны США. Бюджет распределялся следующим образом: около 46 процентов — ВВС, около 28 — ВМС и примерно 23 процента — армии. Что касается ассигнований на приобретение новой техники, то эта разница еще более ощутима: ВВС получали около 60 процентов отпускаемых средств, ВМС — около 30, а армия — всего около 10 процентов.

Бюджетные ассигнования на развитие и строительство ВВС росли с каждым годом. Если в начале 50-х годов они не превышали 8—9 миллиардов долларов, то в 1954 году они составили 11,5 миллиарда, а в 1956—15,8 миллиарда долларов, тогда как ассигнования на армию остались примерно на том же уровне (около 7,8 миллиарда долларов). В течение 1950—1955 годов количество стратегических бомбардировщиков в составе стратегического авиационного командования (САК) было доведено до 1500 самолетов, из которых около 1000 находились в боевых частях.

Столь интенсивному вводу в строй новых типов стратегических бомбардировщиков в немалой степени способствовала искусственно поднятая в прессе США паника об отставании США от СССР в области строительства стратегических бомбардировщиков. Поводом к тому послужил авиационный парад в Москве в июле 1955 года, на котором присутствовавшие американские специалисты воочию увидели первые советские стратегические бомбардировщики. Возглавлявший в то время Центральное разведывательное управление США А. Даллес впоследствии писал: