Тайная девушка (Академия Адамсон для парней - 1)

— Как только я понял это, я начал беспокоиться о тебе. — Тобиас встаёт и пересаживается на противоположный от меня конец дивана, делая глоток своего пива. — Единственная девушка, которая когда-либо посещала Адамсон, и она была убита.

— Но почему все думают, что это было самоубийство? — повторяю я, начиная расстраиваться. Близнецы обмениваются ещё одним взглядом, а затем Мика усмехается, как будто он раздражён на своего брата.

— Она была найдена повешенной в петле в лесу за пределами школы, босиком и в ночной рубашке. — Мика вытягивает руку, указывая на заднюю часть общежития. — Это здание как раз готовилось к официальному открытию, когда она умерла. Они отвели ей первую комнату, ту, что на верхнем этаже, чтобы у неё было немного уединения. Дженика перевезла вещи в ночь перед смертью, вроде?

— Двумя днями ранее, — поправляет Тобиас, допивая пиво и доставая ещё одно. — Конечно, это всё слухи. Рейнджеру тогда было восемь лет. Никто из нас ни хрена не знает о том, что здесь на самом деле произошло. — Он снова вздыхает, и Мика закатывает глаза.

— Но мы точно знаем, что перед смертью она была замешана в куче дел. Там был дневник… ну, в нём не хватает страниц, но, судя по тому, что мы видели, Дженика писала о каком-то довольно хреновом дерьме.

— Дневник у Рейнджера?

— Ага. Почти уверен, что он прочитал его уже сотню раз. Он позволил нам просмотреть несколько страниц тут и там, но я думаю, он хочет защитить то, что осталось от памяти о его сестре. — Тобиас смотрит прямо перед собой, на маленькие капельки красного воска на кофейном столике. — Не могу его винить, я бы сделал то же самое. — Его голос странно срывается, и, клянусь, напряжение в Мике возрастает во сто крат. И снова между ними происходит что-то, чего я не понимаю. Я решаю оставить всё как есть. Близнецы — болтуны: если бы они хотели мне сказать, они бы это сделали.

— Она наткнулась на брата Спенсера, продававшего наркотики в лесу, — добавляет Мика. — Мы это знаем. Какое-то время Рейнджер размышлял, не мог ли он или кто-то из его дружков убить её.

— Наркотики? — спрашиваю я, скептически приподнимая бровь. — Вроде травки, которую продаёт Спенсер?

Тобиас поднимает голову, чтобы взглянуть на меня.

— Нет, вовсе нет. Я имею в виду жесткое дерьмо. Хардкор. Спенсер отличный парень, но его брат — придурок. Он бы уже сидел в тюрьме, если бы их семья не продолжала платить полиции. — Он пожимает плечами, делает ещё глоток пива, а затем отводит взгляд в сторону, к стене с заколоченными окнами. — Хотя нет смысла говорить ему об этом. Он слишком сильно любит этого парня, чтобы видеть его истинные недостатки.

— Ты пытаешься сделать из этого какой-то вывод? — огрызается Мика, снова становясь раздражительным. — Потому что, если это так, то просто признайся и, блядь, скажи это. Я устал ходить вокруг да около проблемы Эмбер.

О-о-о. Мои глаза расширяются, и я смотрю прямо перед собой, прихлёбывая из коричневой бутылки, которую держу в руке, и притворяясь, что меня не очень интересует направление, в котором развивается этот разговор.

— Я упоминал Эмбер? — Тобиас рычит, поворачиваясь и свирепо глядя на своего брата. — Нет. Ты вчитываешься в дерьмо, которого там нет. Перестань вываливать всё на меня.

Мика усмехается и встаёт, глядя на своего брата сверху-вниз прищуренными глазами.

— Ты ведь никогда не оставишь это в покое, да? Сколько раз я могу извиняться, прежде чем ты прекратишь делать такое дерьмо, как запихивать хорошеньких девушек в её комнату, просто чтобы подразнить меня?

Оу. Оу, оу, оу. Комната, в которой я останавливалась, принадлежала Эмбер? Во-первых, почему у неё была комната в доме близнецов? И… Мика только что сказал «симпатичная девушка» по отношению ко мне? Тобиас игнорирует его, приводя Мику в полный раздрай. Он швыряет пивную бутылку в стену и вылетает вон, хлопнув за собой дверью с такой силой, что с потолка оседает пыль.

— Если я спрошу об Эмбер… — я вздрагиваю, когда Тобиас поворачивается в мою сторону.

— То ты не получишь ответов, извини. — Он пытается улыбнуться, но выражение его глаз не соответствует. Напоминает мне о Черче. Тобиас вздыхает, и некоторое время мы сидим в тишине. Я не могу перестать задаваться вопросом, кто мог забрать фото Дженики, и не тот ли это человек, который оставлял мне все записки. Не забывай: как они вообще узнали твой секрет? Вероятно, прячась в кустах возле папиного дома, вот как. Я дрожу от одной только мысли об этом.

— Есть ещё что-нибудь, что мне следует знать о Дженике? — спрашиваю я, и Тобиас, наконец, оглядывается на меня, прежде чем встать.

— Кроме того факта, что полиции всё равно, администрации всё равно, и даже её собственная мать отвернулась от неё? Да, больше ничего особенного. Это всего лишь одна большая грёбаная тайна. — Он делает ещё глоток пива, бросает бутылку в корзину для пикника и тянется к моей руке. Когда я беру её, меня охватывает лёгкий трепет, и Тобиас притягивает меня к себе.