Тайная девушка (ЛП)

Библиотека в Академии Адамсона для парней — это чудовищная гробница, похожая на массивный мавзолей, ставшая ещё хуже из-за гробовщика… Я имею в виду библиотекаря, мистера Дэйва. Как только он видит, что я вхожу в пятницу, он свирепо смотрит на меня из-за своего стола.

Я игнорирую его и пробираюсь между массивными деревянными столами к задней части зала, где сидит Черч Монтегю, сложив руки домиком на скрещённых ногах и устремив взгляд прямо на меня. Он наблюдает за мной, когда я сажусь рядом с ним — столы слишком широкие, чтобы я могла сидеть напротив и при этом пользоваться его помощью во время учёбы — и достаю свой айпад и ноутбук.

Несколько минут никто из нас не произносит ни слова, и я поднимаю глаза и вижу, что Черч наблюдает за мной. Он улыбается, и лицо у него приятное, но эти холодные тени всё ещё там, та тьма, которую он так хорошо скрывает, зреет прямо под поверхностью.

— Почему ты помогаешь мне? — наконец спрашиваю я, и Черч переводит свой янтарный взгляд на меня.

— Потому что я президент Студенческого совета, и это моя работа: помогать другим.

— Думаю, ты социопат, — выпаливаю я, и его улыбка становится немного шире.

— Я думаю, ты имеешь в виду психопат. Социопатам трудно контролировать эмоции, и они склонны к эмоциональным вспышкам. Психопаты не испытывают человеческих эмоций как таковых, но чрезвычайно искусны в их имитации. — Он улыбается мне, и я хмурюсь. — Но уверяю тебя: я не один из них.

— О, вау, это так убедительно, — ворчу я, поправляя очки на носу и закатывая рукава мешковатой синей толстовки Адамсона, которая на мне надета. Мы обязаны носить наши блейзеры каждый день недели, за исключением пятницы, когда мы можем обойтись без них или надеть школьную толстовку с капюшоном. Я буквально плаваю в своей, и это хорошо; она помогает скрыть грудь, которую я не потрудилась перевязать сегодня утром.

Надеюсь, никто этого не заметил. Я просто чертовски устала. Я ненавижу спать в папином доме. Он выключает Wi-Fi, когда ложится спать, и прячет модем, так что я не могу выйти в Интернет. Моя телефонная связь здесь, в Натмеге, у чёрта на куличках, отстойная, так что на этой неделе я каждую ночь просто пялилась в потолок и задавалась вопросом, смогу ли я по-прежнему вписаться в свою жизнь, когда вернусь в Калифорнию.

«Ещё несколько недель, и всё будет хорошо», — говорю я себе. Потому что, честно говоря, я решила, что как только вернусь в Санта-Круз, я больше никуда не уеду. Если я буду сопротивляться достаточно сильно, папе придётся понять, что я серьёзно отношусь к этому. Вся моя жизнь проходит в Калифорнии; у меня есть планы поехать в Калифорнийский университет Санта-Круз с Коди и Моникой. Потом, когда я закончу школу, я всё равно захочу жить где-нибудь поблизости. Если вы действительно подумаете об этом, то поймёте, что то, что он перевёз меня через всю страну, было своего рода эгоистичным, грёбаным поступком.

— Для меня не имеет значения, что ты думаешь, Чак. Ты заносчивый засранец, которого больше никто в этой школе не любит. Твоё мнение — грязь. — Черч поворачивается, чтобы посмотреть на меня, по-прежнему улыбаясь, а затем протягивает руку и постукивает длинным пальцем по моему планшету. — Теперь достань свой список заданий, и мы проработаем его до конца. Я ни в чём не терплю неудачу, даже когда дело доходит до воспитания идиотов. Мы повысим твои оценки, даже если это тебя убьёт.

— Ты имеешь в виду, если это убьёт меня, — говорю я, а потом вздрагиваю, потому что это выражение просто отталкивающее.

— Вот именно, — произносит Черч, и его улыбка становится ещё шире. У него красивое лицо, но оно похоже на маску. Ничто из того, что он говорит или делает, не является реальным, и мне интересно, знает ли даже он, почему это так. — А теперь давай начнём. Нет ничего, что я ненавижу больше, чем потраченное впустую время.

Вздохнув, я открываю домашнее задание по математике, и Черч наклоняется, чтобы взглянуть, наши головы почти соприкасаются. Его пальцы задерживаются слишком близко к моим, и, несмотря на то, что он бессердечный ублюдок, между нами возникает тепло, которое невозможно подделать.

Я с трудом сглатываю и пытаюсь сосредоточиться на своей работе. Поначалу это кажется практически невозможным, учитывая эту странную смесь горячего и холодного, которую я получаю от Черча. Но через некоторое время мы привыкаем к рутине, и я решаю, что его деловое отношение мне подходит.

Когда мы заканчиваем, Черч настаивает на том, чтобы проводить меня обратно к папе — я уверена, только потому, что Арчи подговорил его на это — и я решаю не спорить. В конце концов, за мной гнался парень с ножом.

Леса пустынны и жутковаты, ветви лишились листвы из-за зимнего холода. Из-за тумана, стелющегося по лужайкам между дорожкой и лесом, во всей этой сцене возникает зловещее ощущение, которое мне не нравится.

— «Ты думаешь, она умерла, потому что была девочкой?

— Может быть».