Тайная доктрина. Космогенезис. Антропогенезис

В реликвиях древнего Египта, чем древнее символы и эмблемы выкопанных предметов, тем чаще встречаются цветы Лотоса и Вода в связи с солнечными Богами. Бог Хнум, Мощь Влаги или Вода, согласно учению Фалеса, будучи началом всех вещей, восседает на престоле, помещенном в центре Лотоса. Бог Бэс стоит на Лотосе, готовый поглотить свое потомство. Тот, Бог Тайны и Мудрости, священный Писец в Аменти, носящий солнечный диск в виде головного убора, восседает, имея голову быка – священный бык Мендеса был одной из форм Тота – и тело человека, на распустившемся Лотосе. Наконец, Богиня Хикит (Hiqit), в ее аспекте лягушки, покоится на Лотосе, указывая тем на свою связь с водою. Непоэтичность этого символа лягушки, несомненно одного из древнейших изображений египетских Божеств, была причиной того, что египтологи тщетно пытались разгадать тайну и функции этой богини. Принятие его в церкви первыми христианами показывает, что они знали и понимали это лучше, нежели наши современные востоковеды. «Богиня лягушка или жаба» была одним из главных Космических Божеств, связанных с сотворением мира по причине ее амфибного характера и, главным образом, в силу ее кажущегося воскресения после долгих веков уединенной жизни, замурованной в старых стенах, в скалах и пр…. Она не только принимала участие в устроении мира вместе с Хнумом, но была также связана с догмою воскресения.[618] Несомненно весьма глубокий и сокровенный смысл был связан с этим символом, если, несмотря на риск быть обвиненными в принадлежности к отвратительной форме культа животных, первые египетские христиане приняли его в своих церквах. Лягушка или жаба, заключенная в цветке Лотоса или просто даже без последней эмблемы, была формою, избранной для храмовых-светильников, на которых были вырезаны слова: « » – «Я есмь Воскресение».[619] Эти богини-лягушки встречаются на всех мумиях.

Отдел IX Луна: deus lunus; phoebe

Этот архаический символ самый поэтичный из всех символов и, в то же время, наиболее философский. Древние греки предоставили ему видное место, а современные поэты использовали его до предела. Царица Ночи, проходящая Небеса в величии своего несравненного Света, погружая всех, даже Вечернюю Звезду, во тьму, и простирающая свой серебряный покров над всем Звездным Миром, всегда была любимой темою всех поэтов христианства, от Мильтона и Шекспира до позднейших стихотворцев. Но сияющий Светильник Ночи, с его свитою бесчисленных звезд, говорил лишь воображению профанов. До последних дней религия и наука не интересовались этим прекрасным мифом. Тем не менее, холодная, целомудренная Луна, та, которая по словам Шелли:

…делает прекрасным все, чему улыбается

Этот шествующий ковчег, нежного, хладного пламени,

вечно преображаясь, но оставаясь в себе неизменным,

не греет, но освещает…

и находится в более тесной связи с Землею, нежели какое-либо иное небесное светило. Солнце есть Жизнедатель для всей Планетной Системы; Луна Жизнедательница нашей планеты. И ранние расы, даже в младенчестве своем, понимали и знали это. Она Царица и она же Царь. Она была Царем Сома, прежде чем она превратилась в Феба и целомудренную Диану. Она является преимущественно Божеством христиан, благодаря евреям, последователям Моисея и Каббалы, хотя цивилизованный мир и мог пребывать в неведении этого факта в течение многих веков; в действительности же, со времени смерти последнего из посвященных отцов церкви, унесшего с собою в могилу тайны языческих храмов. Ибо для таких отцов, как Ориген или Климент Александрийский, Луна была живым символом Иеговы; Дательницей Жизни и Дательницей Смерти, Владычицей Бытия – в нашем Мире. Ибо если у греков Артемида была Луною в Небесах и Дианою на Земле, имевшей отношение к деторождению и жизни; то у египтян она была Гекатою в Аду, Богинею Смерти, властвовавшей над магией и чарами. Более того, как олицетворение Луны, проявления которой тройственны, Диана-Геката-Луна, являет три аспекта в одном. Ибо она – «Diva triformis, tergemina, triceps», имеет три головы на одной шее,[620] подобно Браме-Вишну-Шиве. Следовательно, она есть прообраз нашей Троицы, которая не всегда была всецело Мужского Начала. Число Семь, такое выдающееся в Библии, такое священное в седьмом дне или Саббате, пришло к евреям из древности, взяв свое начало из четверичного числа 7, содержащегося в 28 днях лунного месяца, каждая седьмая часть которого представлена одной четвертью в фазах Луны.