Тайная доктрина. Космогенезис. Антропогенезис

Но читатель может спросить – каково же верование внутренних Эзотерических Школ? Каковы доктрины, преподанные по этому вопросу эзотерическими «буддистами»? Вместе с ними мы отвечаем – Алайа имеет двоякий и даже троякий смысл. В системе Иогачарья, созерцательной школы Махаяны, Алайа является одновременно Мировой Душой – Anima Mundi, и Высшим я (Эго) продвинувшегося Адепта. «Тот, кто силен в Йоге, может по желанию, путем медитации, ввести свою Алайю в истинную сущность Бытия». «Алайа имеет абсолютное вечное существование», говорит Арьясанга, соперник Нагарджуны.[73] В одном смысле она Прадхана, которая объяснена в Вишну Пуране как «то», что есть причина сама по себе, выразительно названная величайшими мудрецами Прадханою, начальною основою, являющейся тончайшей Пракрити, т. е., то, что вечно и что одновременно есть (или вмещает то, что есть) и (что) не есть или же есть простой процесс».[74] «Неделимая Причина, будучи единообразной и, в то же время, являясь причиной и следствием, и которую те, кто знакомы с первыми принципами, называют Прадхана и Пракрити, есть непознаваемый Брама, кто был прежде всего сущего;[75] т. е., Брама не начинает сам эволюцию и не создает, но лишь выявляет свои различные аспекты, один из которых есть Пракрити, аспект Прадханы. Тем не менее, «Пракрити» неправильное слово, и Алайа, в данном случае, была бы уместнее; ибо Пракрити не есть «Непознаваемый Брама». Это ошибка тех, кто ничего не знают об универсальности Оккультных Доктрин с самой колыбели человеческих рас, и, в особенности, тех ученых, которые отбрасывают самую мысль о «Первоначальном Откровении», чтоб учить, что Anima Mundi, Единая Жизнь, или Мировая Душа, была оповещена только Анаксагором или в его времена. Этот философ выдвинул это учение просто, чтобы противопоставить его слишком материалистическим представлениям Демокрита о Космогонии, основанным на экзотерической теории о слепоустремленных атомах. Анаксагор Клазоменский, однако, не был изобретателем учения, но лишь его распространителем, как и Платон. То, что он называл Мировым Разумом (Nous), принцип, который, согласно его воззрению, абсолютно отделен и освобожден от материи и действует преднамеренно, назывался Движением, Единою Жизнью или Дживатма в Индии, века до 500 г. до Р. Х. Только философы арийцы никогда не наделяли этот принцип, являющийся для них беспредельным, конечным «атрибутом мышления».[76] Это естественно приводит к «Всевышнему Духу» Гегеля и немецких трансценденталистов – контраст, который, может быть, полезно указать. Школы Шеллинга и Фихте далеко отошли от примитивного, архаического представления Абсолютного Принципа и отразили лишь аспект основной мысли Веданты. Даже «Absoluter Geist», намеченный фон Гартманом в его пессимистической философии «Бессознательное», хотя, может быть, и является наиближайшим приближением к индусским Доктринам Адвайты, достигнутым европейским умозрением, однако также далек от действительности.

По Гегелю «Бессознательное» никогда не предприняло бы грандиозную и трудную задачу развития Вселенной, если бы не надежда достичь ясного Само-Сознания. В связи с этим нужно иметь в виду, что определяя Дух, термин, употребляемый европейскими пантеистами, как эквивалент Парабрамана, как Бессознательное, они не приписывают этому выражению значение, которое оно обычно предпосылает. Оно употребляется за отсутствием лучшего термина для символа глубокой Тайны.

«Абсолютное Сознание позади феноменов», говорят они, «именуемое Бессознанием только в силу отсутствия в нем всякого элемента личности, превышает человеческое представление. Человек, будучи не в состоянии оформить ни одного представления иначе, как в терминах эмпирических феноменов, лишен возможности, в силу самого строения своего существа, приподнять покров, окутывающий величие Абсолюта. Лишь освобожденный Дух может слабо постичь природу источника, откуда он произошел и куда он должен, в конце концов, вернуться. Если даже высочайший Дхиан-Коган может только преклониться в неведении перед страшной Тайной Абсолютного Бытия; и если даже в этом завершении сознательного существования – «погружения индивидуального сознания во Всемирное Сознание», употребляя фразу Фихте, – конечное не только не может постичь Бесконечное, но и приложить к нему свою меру познавательных опытов, то как же можно сказать, что Бессознательное и Абсолют могут иметь инстинктивный импульс или надежду достичь ясного Само-Сознания?[77] Ведантист, кроме того, никогда не допустил бы эту мысль Гегеля. Оккультист же сказал бы, что она вполне приложима к пробужденному Махат'у, Мировому Разуму, уже выявленному в феноменальный мир, как к первому аспекту неизменного Абсолюта, но никогда не к последнему. «Дух и Материя или Пуруша и Пракрити суть два первичных аспекта Единого, не имеющего Второго», так учат нас.