(b) Представление «Вечного He-Бытия», которое есть «Единое Бытие», покажется парадоксом каждому, кто не помнит, что мы ограничиваем наши мысли о Бытии нашим настоящим сознанием Существования, делая его специфическим термином вместо универсального. Нерожденный младенец, если бы он мог думать в нашем понимании этого термина, неизбежно и подобным же образом ограничил бы свое представление о Бытии лишь одною известною ему жизнью в утробе матери; и если бы он попытался выразить в своем сознании представление о жизни после рождения (смерти для него), то за отсутствием данных для этого, также и способностей постижения подобных данных, он, по всей вероятности, выразил бы эту жизнь как «Не-Бытие, которое есть Истинное Бытие». В нашем случае Единое Бытие является нуменом всех нуменов, долженствующих, как мы это знаем, лежать в основании феноменов и снабжать их тою тенью реальности, которую они имеют, но для постижения которой мы не имеем сейчас ни надлежащих чувств, ни познавательных способностей. Неосязаемые атомы золота, рассеянные в тонне златоносного кварца, могут быть неприметны невооруженному глазу рудокопа, все же он знает, что они не только находятся там, но именно лишь они придают его кварцу ценность; и это отношение золота к кварцу может слабо оттенить отношение нумена к феномену. Но рудокоп знает, как будет выглядеть золото по извлечении его из кварца, тогда как простой смертный не может оформить представление о реальности вещей, отделенных от Майи, затемняющей их и в которой они скрыты. Только Посвященный, обогащенный знанием, приобретенным бесчисленными поколениями его предшественников, направляет «Глаз Дангмы» в сущность вещей, на которую никакая Майя не может влиять. Именно тут учения Эзотерической Философии в связи с Ниданами и четырьмя Истинами приобретают величайшее значение, но они хранятся в тайне.
(а) Современная мысль имеет склонность вернуться к архаической идее однородной основы для широко отличающихся по виду вещей – т. е. разнородности, развившейся из однородности. Биологи ищут сейчас свою однородную протоплазму, и химики свой протил, в то время как наука ищет силу, дифференциациями которой являются электричество, магнетизм, теплота и т. д. Тайная Доктрина относит эту идею в область метафизики и предпосылает Единую Форму Бытия как основу и источник всех вещей. Но, может быть, фраза «Единая Форма Бытия» не совсем точна. Санскритское слово для этого – Прабхавапьяя, «место (или, вернее, план), откуда все началось и куда растворяются все вещи», как говорит один из комментаторов. Это не есть «Матерь Мира», как переводит Уильсон[66]
; ибо Джагат Иони, как указано Фитцэдуардом Холлом, не столько «Матерь Мира» или «Утроба Мира», как «Материальная Причина Мира». Комментаторы Пуран объясняют это Караною, «Причиною», но Эзотерическая Философия называет это идеальным духом этой причины. В ее вторичной стадии это есть Свабхават буддийского философа, вечная Причина и Следствие, вездесущая, тем не менее абстрактная, самосущая пластическая Субстанция и Корень всего сущего, рассматриваемая в том же двойственном свете, как ведантист рассматривает своего Парабрамана и Мулапракрити, единого в двух аспектах. Действительно, необычно видеть больших ученых, обсуждающих возможность, что Веданта и, в особенности, Уттара Миманса «были вызваны учениями буддистов»; тогда как, наоборот, именно Буддизм, Учение Готамы, было «вызвано» и выращено на догмах Тайной Доктрины, частичное изложение которой мы пытаемся здесь дать и на которую опираются также и Упанишады[67]. Из учений Шри Шанкарачарьи ясно, что наше утверждение неоспоримо[68].(b) «Сон, лишенный Сновидений, есть одно из семи состояний сознания, известных в Восточном Эзотеризме. В каждом из этих состояний особая часть ума приходит в действие; или, как это выразил бы ведантист, – человек становится сознательным на другом плане своего существа. Термин «Сон, лишенный Сновидений», в данном случае применен аллегорически ко Вселенной, чтобы выразить состояние, несколько аналогичное тому состоянию в человеке, которое, не будучи удержано памятью в бодрствующем состоянии, кажется пробелом, точно так же, как сон загипнотизированного субъекта кажется ему пробелом в сознании, когда он возвращается к своему нормальному состоянию, несмотря на то, что он только что говорил и действовал как вполне сознательный человек.