Тайная доктрина. Том III

совершил большую ошибку, если он когда-либо сам верил в то, что сказал на 161-ой странице своего труда. Пусть он сразу узнает, что все эти Ю-лу («Записи Поговорок») прославленных учителей представляют собою просто маскировку, такую же совершенную – если не более – как в «Пуранах» брахманов. Бесполезно перечислять бесконечный ряд лучших ученых Востока или приводить примеры исследований Ремусата, Бюрнуфа, Коэппена, Сент-Илера и Сент-Жулиана, которым приписывается, что они выставили на обозрение древне-индийский мир путем раскрытия священных и сокровенных книг буддизма; в самом же деле мир, который они раскрывают, никогда не был сокрыт. Можно судить об ошибках всех востоковедов по ошибке одного из наиболее популярных, если не величайших среди их всех – проф. Макса Мюллера. Это делается со ссылкой на то, что он, высмеивая, переводит как «бог Кто» (Ка).

Составители Брахман настолько совершенно порвали с прошлым, что, забывая поэтический характер гимнов и томление поэтов по Неизвестному Богу, они возвысили вопросительное местоимение само в божество и признали бога Ка (или Кто?)... Где бы ни встретились вопросительные стихи, автор говорит, что Ка есть Праджапати или Владыка Тварей. Они также не останавливаются на этом. Некоторые из гимнов, в которых это вопросительное местоимение встречается, назывались Кадват, то есть имеющие Кад или Квид. Но вскоре было образовано новое прилагательное, и не только гимны, но и приносимая богам жертва стала называться Кайа или «Кто»-вая... Во время Панини это слово приобрело такую законную силу, что требовалось дать отдельное объяснение о том, как оно образовалось. Комментатор здесь объясняет Ка через Брахман.

Если бы комментатор объяснил Это даже через Парабрахман, он был бы еще более прав, чем истолковывая Это, как «Брахман». Непонятно, почему тайное и священное Имя мистерий высочайшего, бесполого, неимеющего формы Духа, Абсолюта, – Которого никто не осмелился бы классифицировать вместе с остальными, проявленными божествами или даже назвать в течение первоначальной номенклатуры символического пантеона, – не может быть выражено вопросительным местоимением. Разве имеют право те, кто принадлежат к наиболее антропоморфической религии в мире, делать философам древности выговор даже за слишком преувеличенное религиозное благоговение и почтительность?

Но мы сейчас заняты буддизмом. Его эзотеризм и устные наставления, которые записаны и сохранены в одиночных копиях высочайшими главами подлинно эзотерических школ, показаны автором Сан-Кьянйи-су. Сопоставляя Бодхидхарму с Буддой, он восклицает:

«Джулаи» (Татхагата) учил великим истинам и причинам всего. Он стал наставником людей и Дэв. Он спас множества и высказал содержание более чем пяти сотен трудов. Из этого возникло Кьяумэн или экзотерическая ветвь этой системы, и это считалось традицией слов Будды. Бодхидхарма принес из Западных Небес (Шамбалы) «Печать Истины» (истинную печать) и открыл источник созерцания на Востоке. Он указал прямо на сердце и естество Будды, смел паразитическую и чуждую поросль книжных наставлений и таким образом учредил Цун-мэн или эзотерическую ветвь системы, содержащую традицию сердца Будды.[744]

Несколько замечаний, сделанных автором «Китайского буддизма», проливают поток света на общие неправильные представления востоковедов вообще и миссионеров в «странах язычников» в частности. Они очень много говорят интуиции теософов, особенно – теософов Индии. Фразы, на которые следует обратить особое внимание, выделены курсивом.