Тайная дверь

К разочарованию друга, никаких котелков с драгоценностями и прочим не было. Лишь одна золотая монета, заботливо прикрытая кем-то обгорелым веником. Будто специально.

— Так, Рама, надо выбираться отсюда.

— Вы куда ж, хлопцы, давайте потолкуем хоть чуток.

Голос принадлежал крохотному человечку. Я бы назвал его домовым, только что-то в нем было не то. Роста вроде такого же, босой опять же, лишь борода почти до колен, а в ней березовые листки застряли. Старые уже, пожухлые, тронь, рассыпятся. И взгляд у человечка был хитрый-хитрый. Только теперь я понял и вполголоса спросил соседа, пятясь назад.

— Рамик, как можно различить место наполненное силой?

— По яркому свету, изменению температуры…

— И запаху. Не странно, что здесь горелым не пахнет?

— Полевые цветы от душмяника Потапыча, — встрял лжедомовой.

— Какого еще душмяника?

В голосе Рамиля слышались истерические нотки. Он, как и я, пятился прочь от маленького разумного магического существа. Только слегка прихрамывал.

— Который духами разными занимается. А Потапыч это я. Ну, ребяты, куда вы в самом деле?

Он исчез и голос теперь раздался из-за спины, заставив резко обернуться.

— Я же со всей душой. Век гостей не видел. Ладно, не век, но давненько.

— Вы кто? — я почему-то вытянул руки перед собой, пытаясь защититься.

— Я ж говорю, Потапыч.

— Домовой?

— Вот уж господь миловал от полудурошной судьбы. Банник я. Самый настоящий.

Слева от меня крупной дрожью колотило Рамиля, поэтому я постарался успокоиться, насколько это было возможно, и взять себя в руки. Не знаю, кто такой банник, но выглядит он вполне… миролюбиво, что ли. К тому же, если бы хотел сделать нам что-нибудь плохое, то уже точно сделал. Однако и расслабляться нельзя было. Нужно выяснить, чего этому Потапычу надо.

— Что вам нужно?

— Сразу видно делового человека, уважаю. Садись, — указал он на поваленное обгорелое бревно.

— Я лучше постою.

— Твое право. Вижу, идете вы, а пути и не знаете.

Я промолчал. Пока ничего конкретного банник так и не сказал, а попусту открывать рот смысла не было. И Рамиль молчал. В этом мне сыграла на руку его пугливость. Давай, Потапыч, говори, что у тебя на уме.

— А я тут каждую тропиночку знаю, каждый кусточек. Вы, наверное, из Терново? Чувствую запах Терновской стряпни. От вас так и пышет. Так и туда дорогу найду.

— Вам это зачем?

— Тут оказия такая вышла, — хихикнул Потапыч, — хутор, значитца, сгорел, а вместе с ним и баня моя. Люди ушли. А кто я без людей? Вот и мне бы место сие покинуть, так сказать.

— В чем проблема? Вы же сами говорите, что здесь каждую тропинку знаете?

— Не все так просто. Связан я с этим местом клятвой. А разрушить ее может только новая клятва.

— Вы много говорите, но так ничего внятного и не объяснили.

— Слухай, парень, дело простое. Ты меня, значитца, берешь в услужение, а я уж верой и правдой, сам понимаешь, по мере возможностей.

Потапыч то ли кашлянул, то ли усмехнулся в бороду.

— Замечательно. А нам это зачем?

— Не вам, тебе, — тыкнул в меня банник пальцем, — ты веник откинул, ты уголь вытащил.

Я взглянул на свою ладонь. Так и есть, вместо золотой монеты там оказался кусок угля. Ну да, заслужил, в этом году я вел себя плохо. Проклятый Морок. Вот все им владеют кроме меня.

— Ну допустим. Так что?

— Я ж сказал, верой и правдой, до самой смерти.

— Моей или твоей? — сам не заметил, как перешел на «ты».

— А какая разница?

— Огромная.

— Нет, ты не подумай, банники, как и, прости господи, домовые, за своих хозяев горой, если надобно. Подсобить что, баньку там затопить, веников нарезать, попарить.

— Нет у меня бани. То есть ты будешь стирать, убираться…

— Коней осади! — возмутился Потапыч. — Я не домовой плешивый. А банник.

— Пойдем, Рамик, — махнул я рукой. При этом поворачиваться к существу спиной никак не хотелось.

— Я же магией могу помочь, — вскинулся Потапыч, как торговка на базаре, видя, что покупатель уходит. — Обувку вашу подсушить, к примеру. Или еще чего. Да и не с пустыми руками я в услужение иду!

Он метнулся куда-то под горелую избу и тут же появился уже с другой стороны, таща какой-то сверток и топор. Так!..

— Во, гляди, какая рубаха у меня есть.

— Спасибо, моя не хуже, — пальцем показал я на спортивную футболку.

— Да ты гляди какая!

Банник кинул ее на ближайшее бревно и стал рубить одежду топором. А после с видом заправского фокусника расправил рубаху. Никаких повреждений от деревенского орудия на нем не было. Нет, виднелись какие-то прорехи, хотя это скорее моль поела.

— Фигасе! — констатировал Рамиль.

— Во как! Против слабого урону защищает. От стрел уж не скажу, не пробовали. Что, берешь?

— Макс! — чуть не завопил друг.

— Нет, спасибо. Мы пойдем. Мутный он какой-то, — шепнул я Рамилю.

— Идите, идите. Только шагаете вы не в Терново. А роса, почитай, через два часа уже выпадет. Вы, опять же, в обувке мокрой. Да и звери всякие в лесу. И друг хромой.