Тайная геометрия

– Да, верю, верю. Спиридон не причем, – покивал майор, хотя, разумеется, не верил, что спиридоновские уголовники действовали по своей собственной инициативе. Валера Клинков просто выгораживал старого друга и сокамерника. Конечно, уголовники выполняли задание Кирпатого. Только вот охотились они не за майором Мимикьяновым, а, за Петром Петровичем. Просто эти два лица по недоразумению или секретному плану Судьбы в этот субботний день совпали. Только Валера Клинков об этом не догадывался.

– Ефим Алексеевич, если тебе нужна помощь, то я готов, – заглядывая в глаза майору, сказал он. – Хоть сейчас…

– Нет, ничего пока не надо, – качнул головой Ефим. – Будет надо – скажу.

Клинков потоптался на месте.

– Ну, тогда я пойду? – спросил он.

– Да, иди, – махнул ладонью Ефим.

Клинков сделал шаг в сторону, но тут же поставил ногу обратно.

– Ефим Алексеевич, – неуверенным голосом произнес он. – А чего это спиридоновцы тебя Петровичем звали?

– А зачем всем, кому ни попадя, знать, как меня, на самом деле, зовут, а? – задал встречный вопрос майор. – Работа такая. Сам понимать должен.

– А, ну-да, ну-да… – закивал седой головой Валера Клинков, почесал багровой лапой макушку и скрылся за широким кустом шиповника.

24. Столкновение

Недовольный капитан попрощался.

И песчаная дорожка, будто самодвижущийся эскалатор, унесла его аккурано выглаженный бежевый костюм во тьму между бронзовыми колоннами сосен.

Майора же тропинка понесла в противоположную строну. К научно-производственному объединению «Топология».

Но не прошло и трех минут, как Ефим вынужден был остановить петляющий по лесу эскалатор. Причиной этому была открывшаяся перед ним сцена.

Четверо кирзоволицых спиридоновца стояли полукругом у матерой сосны. Причем в руках у «мусорного бака» поблескивал нож. А к сосновому стволу спинами прижимались Максим Карликов и Феликс Бобин.

Увиденная картина сама по себе Ефиму не понравилась.

Но было и еще кое-что в наблюдаемой сцене. Это обстоятельство и предопределило весь дальнейший ход событий.

Из-за могучего соснового ствола выглядывало яркое женское платье. Ефим его узнал, хотя вообще был не слишком-то внимателен к дамским нарядом. Но он совсем недавно, под такой же сосной ощущал эту светлую ткань под своими руками. А когда, на мгновение рядом со стволом мелькнуло женское лицо, майор поплыл.

А такое происходило с ним не часто.

Всего несколько раз за всю его не такую уж короткую жизнь.

И сейчас наступил как раз такой случай.

Майор поплыл.

Время для Ефима убыстрилось в десятки раз, а для окружающего мира оно почти остановилось, как бывает с происходящим на замедленной кинопленке. Мир исказился, словно рассматриваемый через гигантскую линзу. Расстояния в нем изменились. То, что было в дали – стало рядом. То, что рядом – уплыло куда-то в сторону.

Ефим, собрался в единый комок, словно сжатая до упора стальная пружина. Или волк перед броском.

С того момента, как он увидел подол женского платья, прошло несколько секунд. Но все изменилось.

Могучая боевая машина, именуемая «майор Мимикьянов», пошла в атаку.

Нож-самовыкидыш вылетел из ладони «мусорного бака» и весело сверкнув в солнечном луче, пробившемся сквозь хвойные лапы, улетел метров за десять в траву. Его хозяин получил удар в солнечное сплетение. Открыв в немом крике рот и сморщив кирзовое лицо, «мусорный бак» стал медленно оседать на землю. Второго уголовника Ефим вывел из строя точным ударом в живот.

Ефим повернулся к третьему.

Но тот уже отступал под натиском надвигающейся на него угловатой фигуры Максима Карликова и маленького льва – младшего научного сотрудника Бобина.

А вот четвертый… У четвертого в руках оказался пистолет. Тяжелый, девятимиллиметровый, не знающий пощады «Стечкин». И его ствол был направлен майору в грудь.

Недаром силовики говорят, инстинкт битого жизнью уголовника опережает любую реакцию. Он, будто видит события, которые еще не наступили.

При всей быстроте своих движений, майор явно не успевал.

Ему казалось, он уже видит маленькую лобастую пулю, вылетающую из черного отверстия, рассекающую стеклянный воздух и берущую точный курс на его сердце.

Но пуля не вылетела.

Чья-то рука выбила страшное спецназовское оружие из готовой нажать курок ладони. Верная рука принадлежала неизвестно откуда взявшемуся инженеру лаборатории пространственных измерений Евгению Вергелесову.

– Робяки, валим! – крикнул, вскакивая с земли, «мусорный бак».

Не смотря на полученные и получаемые удары, живучие представители придонной человеческой фауны, мгновенно выполнили команду вожака.

Устилающие землю хвойные иголки, прошлогодние шишки и сухие листья возмущенно захрустели под их быстрыми подошвами.

Майор вернулся в обычное состояние, как и вошел в него – рывком.

И тут же шагнул к вышедшей из-за ствола женщине, вышедшей из-за ствола.

– Аня, ты как? В порядке? – загородил он ее своей большой фигурой от посторонних взоров.

– Ой, Ефим! Как хорошо, что ты появился! – Рогальская начала застегивать расстегнувшиеся пуговицы на рубашке майора. – Я-то ничего!

– Совсем ничего? – на всякий случай уточнил Ефим.