Бэкон сказал: «В это человеческое царство знания, как и в Царство Небесное, вы не сможете попасть, пока не обратитесь и не будете как дети». Очевидно, он имел в виду, что для достижения высшего знания необходимо сначала достичь измененного состояния разума, в котором человек уподобляется ребенку. Парацельс говорил нечто подобное, когда описывал процесс постановки опытов: «Дверь отворится только тому, кто всем сердцем желает найти ее, а потом упорно стучится».
Эти слова еще раз подтверждают, что высшие знания становятся доступными в измененных состояниях сознания. Жан Батист ван Хельмонт, работавший в тех же кругах, что Бэкон и Ньютон, написал: «Внутри нас есть книга, написанная Божьим перстом, в которой мы можем прочитать все вещи». Михаэль Мейер, писавший о розенкрейцерах так, словно он располагал внутренней информацией, и издавший несколько прекрасных произведений алхимической литературы, сказал: «Тому, кто пьет внутреннюю жизнь большими глотками, открывается высшая жизнь. Тот, кто открывает внутреннее, открывает и то, что находится в космосе». Смысл всех этих высказываний в том, что ключ к научному открытию находится где-то внутри человека.
Мы видим, что на всем протяжении истории существовали малочисленные группы людей, которые вводили себя в измененные состояния сознания. Означает ли все вышесказанное, что Бэкон и его последователи говорили о том, что ученый должен каким-то образом настраивать себя на восприятие растительного аспекта бытия? Что если вам каким-то образом удастся войти в измерение переменчивых форм, то вы окажетесь на пути к пониманию тайн природы?
Мы узнали, что великие гении науки и основатели современной эпохи серьезно увлекались древней мудростью и измененными состояниями сознания. Может быть, дело не в том, что гениальность граничит с безумием, а в том, что гениальность граничит с измененными состояниями, которые вызваны специальными эзотерическими тренировками?
Если герои розенкрейцеров — Джон Ди и Парацельс — были странными и необузданными личностями, то маги следующей эпохи напоминали респектабельных бизнесменов.
Масонство всегда демонстрировало миру бесстрастное лицо. Англосаксонские ложи проявляли особую скромность относительно своего эзотерического происхождения. Утверждение о том, что масоны достаточно высокого уровня посвящения изучают тайную доктрину и историю мира, описанную в этой книге, может показаться неправдоподобным даже многим масонам.
Социальные корни масонского учения можно проследить в истории до строительства Храма Соломона Хирамом Абифом, подавления ордена тамплиеров и возникновения закрытых гильдий ремесленников, таких как Сотpagnons Du Devoir, Дети Отца Субиза и Дети Отца Жака.
При рассмотрении факторов, оказавших влияние на формирование тайных обществ, в особенности масонских лож, часто забывают про собратства. Основанные в XV веке, они изначально представляли собой мирские братства при монастырях. Члены таких братств вели духовную жизнь, но при этом жили в обществе, занимались благотворительностью, заказывали работы у художников и возглавляли шествия в церковные праздники. Они ввели режим секретности, чтобы гарантировать анонимность благотворительных пожертвований, но это положило начало слухам о мантиях, тайных ритуалах и посвященных. Во Франции в XV веке эти собратства, впитавшие идеи Иоахима и катаров, в конечном счете были загнаны в подполье.
Но появление современного «спекулятивного» масонства датируется официальными историками XVII веком.