Тайная история сновидений

Грэм Грин был очень одаренным человеком и пробовал себя в различных сферах, но прежде всего он был писателем, весьма ответственно относившимся к своему занятию. Несмотря на многочисленные интриги как личного, так и политического характера, ему удавалось почти ежедневно выделять два часа, с 7 до 9 утра, когда он, сидя на веранде на Таити или в загородном доме в Брайтоне, выполнял свою обычную норму в пятьсот слов. Так продолжалось в течение семидесяти лет, и за это время на свет появилось множество популярных романов и рассказов. Немаловажной частью творчества Грина было описание собственных снов. Он начал вести дневник сновидений, когда ему было шестнадцать лет. Он часто рассказывал о своих снах в письмах к возлюбленным и друзьям. В течение последних двадцати пяти лет своей жизни он подробнейшим образом записывал свои сны – хотя и чертовски плохим почерком – в тетрадях, которые сейчас хранятся в архиве в Техасе. Последним литературным проектом Грина стало издание сборника описаний его избранных сновидений для посмертного собрания сочинений под названием «Мой собственный мир».

Взаимосвязь сновидений Грина с другими сферами его жизни представляет собой объект для любопытнейшего исследования, при этом мы располагаем необыкновенно широким выбором первоисточников. Мы видим, как человек, побывавший в самых опасных местах нашей планеты, научился создавать прекрасные произведения, пользуясь опытом, полученным на границе между сном и реальностью. Мы имеем возможность найти множество способов, с помощью которых писатель использует свои сны в качестве основы для творчества, начиная от первоначального замысла истории и заканчивая развязкой сюжета, созданием дополнительных деталей повествования или глубоким анализом жизни главного героя.

В детстве Грин видел странные сны, в которых люди часто погибали в воде, и это приводило его в ужас. В ночь гибели «Титаника», когда мальчику было всего семь лет, он увидел во сне кораблекрушение и человека в одежде из непромокаемой ткани, пытавшегося спастись под лестницей между палубами от удара огромной волны [14].

Ему совсем не нравилось в школе, где не было ничего интересного для творческого и восприимчивого мальчика, и он бросил ее, когда ему исполнилось шестнадцать лет. Это стало сильным ударом для его семьи, потому что отец Грина был директором школы. Родственники решили послать юношу в Лондон для прохождения курса психоанализа, который в 1920 году был еще не слишком популярен. Выбранный преподаватель – психоаналитик Кеннет Ричмонд был к тому же писателем, он питал склонность к спиритуализму и придерживался эклектичного подхода. Когда Грин поселился в его доме в районе Ланкастер Гейт, Ричмонд научил его записывать свои сновидения. Во время утренних занятий Грин должен был рассказать свой сон, а затем предложить ассоциации с его основными образами. Когда юноша забывал детали своего сна, он дополнял их с помощью воображения. Этот опыт, который он впоследствии описал как самые счастливые шесть месяцев в своей жизни [15], заложил основы его будущей литературной деятельности, научив записывать свои сновидения и сочинять истории. А частое присутствие в доме Ричмонда знаменитых писателей (включая Уолтера де ла Мара, другого ученика, увлеченно изучавшего сновидения) побудило Грина задуматься о том, чтобы самому заняться литературным творчеством.

Супруга Кеннета Ричмонда, красавица Зоя, героиня эротических снов Грина, считала юношу ясновидящим, «природным медиумом». Однажды Грин увидел во сне корабль, затонувший в Ирландском море. В ту же ночь сразу после полуночи судно «Роуэн» затонуло в Ирландском море [16].

В некоторых из своих предваряющих будущие события или вещих снах Грин видел себя на месте одной из жертв. Когда ему был двадцать один год, он увидел во сне еще одно кораблекрушение, во время которого ему приказали выпрыгнуть за борт с верхней палубы. После этого он прочитал известие об ужасной гибели судна во время шторма у побережья Йоркшира, во время которого капитан приказал своей команде выпрыгнуть в бушующее море, и все утонули, кроме двух человек [17]. Грин предполагал, что «в подобных ситуациях должны возникать сильные энергетические волны ужаса тонущих людей, на восприятие которых, по-видимому, особенно настроено мое сознание».

Эта юношеская способность Грина оказываться с помощью сновидений в ситуациях, которые переживают другие люди, напоминает другую его способность – проникать во сне в жизнь своих героев. Это умение появилось у него уже в зрелые годы, когда он стал профессиональным писателем. Позже Грин замечал: «Порой отождествление с героем становится настолько сильным, что автору начинают сниться сны его персонажа, а не его собственные» [18].