Тайная история

— По понятным и отнюдь не романтическим причинам. — Он снова пожал плечами. — Пока мне было доподлинно известно, что он не проговорился, мы могли ждать до бесконечности. Но сегодня, Ричард, ты подал нам сигнал тревоги. Теперь он подумает: все нормально, ничего такого уж страшного здесь нет — и ему будет вдвое легче повторить свой рассказ кому-нибудь другому. А за ним и третьему. Он сделал первый шаг вниз по наклонной. И раз так, у меня складывается ощущение, что дальнейшие события будут развиваться с головокружительной быстротой.

У меня вспотели ладони. Несмотря на открытое окно, воздух казался спертым. Я слышал дыхание каждого: спокойные, размеренные вдохи и выдохи. Четыре пары легких, с ужасающим автоматизмом поглощающие остатки кислорода.

Генри сомкнул пальцы и, вывернув руки ладонями наружу, потянулся и хрустнул суставами.

— Кстати, ты уже можешь идти, если хочешь, — обратился он ко мне.

— Тебе нужно, чтоб я ушел? — спросил я и удивился собственной резкости.

— Это твое дело. Но я не вижу никаких причин оставаться. Мне хотелось дать тебе примерное представление о плане, однако чем меньше подробностей ты будешь знать, тем в известном смысле лучше. — Он зевнул. — Ты должен быть осведомлен в общих чертах, но я уже сейчас чувствую, что оказал тебе медвежью услугу.

Встав, я обвел взглядом стол:

— Так-так-так… Ладно… Понятно…

Фрэнсис воззрился на меня в удивлении.

— Пожелай нам удачи, — сказал Генри.

Я неуклюже хлопнул его по плечу:

— Удачи вам.

Чарльз, незаметно для Генри, перехватил мой взгляд и, улыбнувшись, произнес одними губами: «Позвоню тебе завтра, хорошо?»

Внезапно меня охватила буря эмоций. Опасаясь сказать или сделать какую-нибудь глупость, о которой потом буду сожалеть, я оделся и, одним глотком допив кофе, вышел не попрощавшись.

Возвращаясь домой по ночному лесу, руки в карманах, глаза долу, я едва не столкнулся с Камиллой. Она была изрядно навеселе. Воскликнув «Привет!», она взяла меня под руку и развернула в обратном направлении.

— Спорим, не угадаешь, где я сейчас была? На свидании!

— Да, я уже слышал.

Она рассмеялась, и этот чуть сдавленный смех, низкий и пленительный, омыл меня теплой волной.

— Забавно, правда? Я чувствовала себя такой шпионкой! Банни только что пошел домой. Проблема теперь в том, что Клоук, кажется, положил на меня глаз.

Я едва различал в темноте ее лицо. Тяжесть ее руки была удивительно приятна, а отдающее джином дыхание окутывало мою щеку сладковато-терпким облачком.

— Он хоть прилично себя вел?

— О да, как настоящий кавалер. Угостил меня ужином, а потом еще какими-то красными коктейлями — по вкусу точь-в-точь фруктовый лед.

Мы вышли на пустынные улицы Северного Хэмпдена с разбросанными тут и там голубоватыми огнями фонарей. В лунном свете все выглядело таинственным, не было слышно ни звука. Подул слабый ветерок, и у кого-то на крыльце мелодично дрогнула подвеска из металлических трубочек.

Я остановился, и Камилла потянула меня за руку:

— Чего же ты? Идем.

— Нет.

— Почему?

Волосы у нее были растрепаны, на бархатных губах темнели следы коктейля, и весь ее вид говорил о том, что она и знать не знает о происходящем у Генри.

Завтра она пойдет с ними. Наверное, кто-нибудь скажет, что ей лучше остаться, но в итоге она все равно пойдет с ними.

Я откашлялся:

— Слушай…

— Что?

— Пойдем ко мне домой.

Она нахмурилась:

— Прямо сейчас?

— Да.

— Зачем это?

Снова раздался тихий перезвон трубочек — вкрадчивый, серебристый.

— Так… Просто я хочу, чтоб ты пошла со мной.

Камилла отрешенно разглядывала меня с бессмысленной сосредоточенностью пьяного человека. Она стояла на внешнем крае стопы, отчего ее чуть вывернутые, как у жеребенка, ноги в черных чулках были похожи на две изумительные буквы L.

Я крепко стиснул ее ладонь в своей. Мимо луны пробегали облака.

— Ну пойдем, пожалуйста.

Она привстала на цыпочки. Мягкий, прохладный поцелуй оставил на губах вкус фруктового льда. «Ах, вот ты какая», — пронеслось у меня в голове. Сердце забилось, как выброшенная на берег рыба.

Вдруг она отняла руку:

— Мне пора.

— Постой… Не уходи.

— Не могу. Они будут волноваться, что со мной.

Она клюнула меня в щеку и поспешила дальше. Я провожал ее взглядом, пока она не свернула за угол, потом сунул руки в карманы и побрел к себе.

На следующий день я проснулся в неясной тревоге, рывком подняв голову с подушки. Комнату наполнял холодный солнечный свет, в коридоре бухал басами чей-то магнитофон. Было поздно — двенадцать или, может быть, даже больше. Я дотянулся до браслета часов на ночном столике и встрепенулся пуще прежнего. Стрелки показывали пятнадцать минут третьего. Вскочив, я принялся впопыхах одеваться, оставив всякую мысль о том, чтобы побриться или хотя бы причесаться.

Натягивая в коридоре пиджак, я обнаружил, что навстречу мне, застегивая на ходу сережку, деловито спешит Джуди. Она была разодета как на парад, воплотив в наряде все причудливое многообразие своих представлений о вечернем туалете.

— Ты идешь? — спросила она, заметив меня.

— Куда? — озадаченно ответил я, держась за ручку двери.

— Да что с тобой? Ты вообще где живешь, на Марсе, что ли?