Тайная каста Ассенизаторов

— То, что с образованием и пользуются авторитетом, это естественно не главное, больше минус. Но если поддерживают миролюбивую политику КПСС, безусловно, плюс, нехотя соглашается замполит. — Но, я против их кандидатур, — всё, же решительно заявляет он.

— Кстати, лучше их никто не готовит политинформации, — как бы, между прочим, вмешивается командир.

— Ах, это, — краснеет замполит, — это меняет дело. Хорошо, раз вы настаиваете, — прячет в глубине глаз злость, — я за. А вы, лейтенант, потрудитесь быстрее форму одеть, сложно с вами разговаривать.

— Сам хочу, в ателье заверили, что уже сегодня к обеду будет.

— Вот, вот, переодевайтесь быстрее, а то так хочется, глядя на солдатскую форму, тебя в наряд поставить, гальюны драить, — искренне говорит старший лейтенант Мурашко.

— Не форма красит человека, а содержание, — хмыкает командир, весело подмигивает мне. — Что ж, пойдём, приставим тебя народу, — поднимается он.

Рота стоит в две шеренги. Раздаётся команда:- Смирно! — старший сержант Селехов строевым шагом подходит к нам, не может скрыть своего удивления, глядя на меня, с трудом докладывает командиру роты, даже заикается.

Капитан Бухарин здоровается, рота громыхает в ответ.

— Хочу представить своего заместителя, лейтенанта Стрельникова Кирилла Сергеевича. В моё отсутствие, будет решать все вопросы. Прошу любить и жаловать.

Как положено, выхожу вперёд:- Здравствуйте, товарищи! — тишина. — Здравствуйте, товарищи! — повторяю я. Раздаётся нестройный хор.

— Для тех, кто не понял, я лейтенант Стрельников, сегодня предстану в офицерской форме, — замечаю ехидный взгляд, брошенный моей персоне со стороны замполита, но я не унимаюсь:- Здравствуйте, товарищи! — в третий раз здороваюсь с ротой. На этот раз рота ревет, как положено. Командир улыбается в тонкие усы, он удовлетворён.

Мне как-то непривычно моё нынешнее состояние, вот так, всё сразу навалилось. Могу ходить куда угодно, хоть, в Москву езжай, хоть куда, главное успевать на службу. Невероятно высоко взлетел из рядовых, в лейтенанты, причём, в зам. командиры угодил. Как бы ни упасть больно. Мысли такие есть, но, от гордости буквально распирает. И ещё, прямо зуд какой-то, хочу офицерскую форму одеть и… к Стеле бежать.

Наконец примеряю форму. Сидит как литая, эффектно подчёркивает мышцы. Голубая фуражка, на петлицах крылышки с красными камушками, это означает, я отношусь к техническому составу. Вешаю на грудь ромб, пока единственный значок, он указывает на то, что я инженер.

Кручусь у зеркала, как красная девица, не могу оторвать от себя взгляд. Старый, добрый еврей, снисходительно посмеивается, снимает с кителя несуществующие пылинки.

— Красавец, просто красавец, моей бы Сонечке такого офицера.

— Спасибо, отец, — обнимаю его за плечи, — постарался. Хорошо форму подогнал.

— Заходи на чай, будем рады, и моя жена Люся, с Сонечкой познакомишься.

— Обязательно зайду, — вру я и, выхожу на свежий воздух. Моё нынешнее состояние пьянит сильнее вина, лицо сияет как начищенная бляшка.

Едва не вприпрыжку несусь к дому Стелы, но, чем ближе, тем сильнее замедляю шаг. Под конец останавливаюсь, меня мучают смутные сомнения. Вот, и, что дальше? Прейду к ней. Здрасте! У неё папа генерал, а я лейтенант зелёный, вчера, вообще, рядовой. Тогда ей ничем не был обязан, а сейчас, поймёт, я на, что-то претендую. Да, почему я хотя бы не майор? Обнаглел! Сам себе усмехаюсь. Замечаю цветочную лавку, ноги ведут к ней, останавливаюсь, глупо рассматриваю роскошные хризантемы. В моих карманах, голяк.

— Купи букет, лейтенант, девушка будет довольна.

Под пристальным взглядом продавщицы, роюсь в карманах. Пунцовый от стыда, выудил пару пятаков, десять копеек копейками, четыре двухкопеечные монеты. Всё, финансов больше нет!

Вжав голову в плечи, разворачиваюсь.

— Сколько у тебя, — останавливает меня требовательный голос цветочницы.

— Двадцать восемь копеек, — нехотя отвечаю ей.

— Гвоздику одну возьми, — сжалилась продавщица.

Поспешно высыпаю деньги, обхватываю тонкий стебель, понуро бреду к Стеле. Вот и её дом. Останавливаюсь у подъезда и, как столбняк напал, ни шагу сделать не могу. Внезапно из-за поворота вылетает военный УАЗ, резко тормозит, я не успеваю податься в сторону, из машины выбирается лично генерал Щитов. Становлюсь по стойке смирно, отдаю честь, в душе, проклиная всё на свете за то, что пришёл сюда.

— А, это ты? — в ответ отдаёт мне честь. — Институт закончил? Правильно. А здесь, что делаешь?

— В роту иду, товарищ генерал майор, — лихо чеканю.

— Ну да, ну да. Командиру роты гвоздику несёшь? — в глазах мелькает насмешливое понимание.

Я готов провалиться сквозь землю, опускаю глаза вниз.

— Что стоишь, иди! — приказывает Щитов.

— Есть! — прикладываю руку к козырьку, разворачиваюсь, собираюсь уходить.

— Куда идёшь?

— В роту, — останавливаюсь я.

— Да? Ну, иди.

— Нет, мне к Стеле надо! — с отчаянной решимостью заявляю я.

Генерал смотрит в глаза, взгляд не опускаю, правда, вспотел, как мышь. Могуч и тяжёл его взгляд.

— Поднимайся, — кивает мне.