Тайная хронология и психофизика русского народа

Поэтому внешний хоровод всегда двигался вокруг человека по чашкой стрелке: движение хороводов ещё раз указывало проходящему посвящение, что как бы он ни был могуч, какой бы он властью ни обладал в жизни, всё равно его сила должна подчиняться мудрости. Девушки в хороводе пели о силе света, о борьбе добра и зла и о том, что человек обязан отдать все свои силы на служение своему светоносному народу, родной земле, её природе и созидательным силам Вселенной. Эти хороводы и песни были сложены волхвами тысячи лет назад в таком ключе, что во время их исполнения слушатели невольно плакали. Песни хоровода пелись тихо, и от этого их звучание проникало в сердце и поднимало человеческую душу на небесную высоту настолько выше небесного эго, что человек в эти минуты чувствовал себя равным богам. Эта тихая, открытая, простая песня девичьего хоровода раскрывала перед ним истину бытия, то, что недавно было от него скрыто в туманной дымке. Обряд посвящения наносил по эгоизму человека последний удар, и от этого удара его гордыня и самовлюблённость рассыпались в прах; он начинал ощущать своим сердцем всю беспредельность Космоса, бескрайность своих дорог, как на земном плане, так и на небесном, и то, что ему предстоит совершить во имя торжества света, Этот запас духовных сил, полученных при обряде, человек нёс в своей душе всю свою жизнь, одно это уже являлось в те жестокие времена настоящим подвигом. Чтобы на примере понять мощь и божественную высоту души русского народа, достаточно вспомнить былину о борьбе Ильи-Светояра с боярином Добрыней. Когда побеждал Добрыня, ему и в голову не пришло пощадить своего могучего противника, пусть даже для того, чтобы на Руси было одним богатырём больше. Боярином управляло его «эго», и он ничего не мог с ним поделать. По былине хорошо видно, что если бы Светояр попросил у него пощады, то Добрыня его всё равно бы убил. Это понятно из его признания одолевшему его с большим трудом Илье. Но стоило боярину попросить своего противника о пощаде, как тот с радостью подарил ему жизнь; мало этого, он стал его другом и согласился на братание. В былине Илья-Светояр своим духовным подвигом вернул на место и заблудившуюся душу Добрыни. За что последний, искренне благодаря, предложил ему стать его старшим братом. Можно подумать, что могучий Добрыня пошёл на это из-за того, что Илья-Светояр не отнял у него жизнь. Но это совсем не так: русский воин в те времена за жизнь не цеплялся, потому что понимал: по большому счёту, жизнь человека вечна. Просто Добрыня осознал, что пошёл по дороге жизни не туда, и теперь необходимо срочно очень многое исправить. И Илья-Светояр его без труда понял, так как с самого начала он вёл поединок с молодым, горячим Добрыней не для того, чтобы его убить, а для того, чтобы вразумить.

Но вернёмся к обряду посвящения. После звёздного хоровода старший жрец бога Солнца подходил к костру и становился напротив проходящего посвящение. Волхв смотрел ему в глаза и спрашивал, готов ли он служить Роду небесному, Земле-Матушке и народу русскому. Посвящаемый обязан был ответить одним словом: «Да». После этого жрец давал знак, и многоголосый хор начинал тихо и торжественно без слов петь гимн Солнцу. На Руси, несмотря на пять ипостасей Ра-Сурии, следовательно, и наличие пяти гимнов, во время торжества инициации пелся особый святительный магический гимн, который исполнялся только на этом обряде. Звуки гимна являлись фоном, на котором посвящаемым произносились торжественные клятвы. Текст клятв богам и стихиям произносил волхв. После его слов проходящий инициацию повторял их и, подняв ладони над огнём костра и обращаясь к огню, от себя добавлял, что если он нарушит клятву, то огонь земной и небесный испепелит его. После торжественных клятв небу и четырём земным стихиям к костру подходил руководитель войска рода — боярин или князь. Если инициацию проходила девушка, то к посвящаемой шла всеми уважаемая старшая женщина рода. Обычно жрец Солнца, обращаясь к проходящему инициацию, называл его сыном; если на его месте была девушка, то дочерью. Руководитель воинского сословия, обращаясь к проходящим посвящение, звал его младшим братом, соответственно старшая женщина называла девушку младшей сестрицей. Старшая женщина не обязательно должна была быть старухой. На Руси все женщины, как и воины, были объединены в особые круги, или рады (опять налицо древний корень «Ра» — древнее имя солнца). В этих кругах они учились мудрости жизни. Как мужчины, так и женщины постигали тонкости воинского искусства, а самое главное — учились видеть в противоположном поле не зловещее и враждебное, а родное и близкое. Рады были одновременно и школами бытия, и органами совета, и в чём-то судами. Каждой радой руководил выборный старейшина, или в женской раде — старшая сестра. Из общего числа старейшин-мужчин выбирался главный старейшина, а из руководителей женских кругов — старшая женщина. Так вот, на обряде инициации с посвящаемой девушкой беседовал не боярин или князь, а выбранная радами старшая сестра.