Читаем Тайная книга Данте полностью

— Такое положение вещей совершенно не нравилось моему отцу, — заметил Пьетро. — Все это еще могло как-то работать, пока города были столь малы, что ничем не отличались от деревень, — ведь если все друг друга знают, желание сохранить репутацию может как-то повлиять на тех, кто издает законы. Но теперь все изменилось — некоторые флорентийские банкиры имеют конторы по всей Европе, деньги к ним льются рекой со всех сторон, они обогатились за счет мелких торговцев и ремесленников. А те тянут лямку, пытаясь хоть как-то прокормиться. Отсутствие справедливых законов, безмерная жадность, попрание человеческих прав — все это делает невыносимой жизнь тех, кому дорог мир и общественный порядок, науки и искусства, уравновешенный и осмысленный образ жизни, собственный город…

В глубине души сестра Беатриче была бесконечно рада, подметив, что Пьетро и Джованни сразу нашли общий язык. Потом их разговор обратился к поэме. Пьетро был сильно обеспокоен тем, что неверные и даже опасные истолкования сочинения Данте множились день ото дня: одни воспринимали Комедию как новое Священное Писание, другие — как своего рода книгу пророчеств, третьи всерьез утверждали, что Данте был на том свете и описал все, что там увидел. Пьетро пытался доказать, что все это — не больше чем аллегория и литература. Любые мистические истолкования произведения отца были весьма опасны, так как могли вызвать недовольство со стороны церковных иерархов. Поэтому он подумывал о том, чтобы написать к поэме обширный и подробный комментарий. Тогда Джованни рассказал ему о том, что тамплиеры утверждают, будто поэма Данте несет в себе секретное послание рыцарей Храма, а сам поэт являлся ее хранителем. Пьетро недоверчиво покачал головой — такая история его совсем не радовала. Потом они простились: Джованни вернулся в гостиницу, а братья Алигьери — к себе домой.

Антония и Джемма остались одни: сестра Беатриче крепко обняла мать. Так они просидели некоторое время в полной тишине. Антония потеряла счет времени. Ощущение горечи и смутные предчувствия не покидали ее. Затем Джемма отправилась в спальню и долго смотрела на большую кровать, которая была когда-то ее супружеским ложем. «Эта пустая постель и есть зеркало моей жизни», — прошептала она. Джемма очень утомилась за день и все же боялась лечь спать. Она знала, что быстро ей не уснуть, потому что едва она ляжет в постель, как мысли унесут ее в далекое прошлое, где она снова окажется одна с маленькими детьми и будет перебиваться изо дня в день без средств к существованию. Что касается сегодняшнего дня, то за Пьетро мать была спокойна: его карьера в Вероне устраивалась как нельзя лучше, рядом находилась заботливая женщина, и все же грусть не оставляла ее, ведь Джемма знала, что больше они не увидятся. А вот Якопо разочаровал материнское сердце: он, с его горячим характером и падкостью на женщин, был слишком импульсивен, слишком непредсказуем. Однако радовало то, что по крайней мере один из сыновей останется при ней. Джемма знала, что стоит ей уехать из Равенны, как и Антония окажется от нее очень далеко, но гнала от себя эту мысль изо дня в день, не в силах справиться еще с одной болью. Она даже придумала себе в утешение историю, как молодой человек из Лукки, который последнее время вертелся вокруг Антонии, похитит ее из монастыря и увезет в Тоскану. И тогда все соберутся во Флоренции и она сможет посвятить себя заботам о внуках. Хотя эта мысль была отнюдь не благочестивой, она приносила ей невероятное облегчение. Наконец она представила себе великолепную свадьбу и заснула.

После ухода матери сестра Беатриче присела на скамейку в саду и стала смотреть на звезды. Необъятность ночи невольно обращала к молитве, порождала неясное желание чего-то огромного. Она подумала, что нечто подобное чувствовал и отец перед тем, как принялся писать Рай. Но для нее это чувство вылилось в неопределенное ожидание, для которого у нее не было слов. Ведь подобрать слова для того, чтобы описать тоску по неизвестному, почти невозможно. Иногда Антония как бы раздваивалась: дочь Данте и послушница Беатриче становились двумя разными женщинами.

Перейти на страницу:

Все книги серии The Big Book

Лед Бомбея
Лед Бомбея

Своим романом «Лед Бомбея» Лесли Форбс прогремела на весь мир. Разошедшаяся тиражом более 2 миллионов экземпляров и переведенная на многие языки, эта книга, которую сравнивали с «Маятником Фуко» Умберто Эко и «Смиллой и ее чувством снега» Питера Хега, задала новый эталон жанра «интеллектуальный триллер». Тележурналистка Би-би-си, в жилах которой течет индийско-шотландская кровь, приезжает на историческую родину. В путь ее позвало письмо сводной сестры, вышедшей когда-то замуж за известного индийского режиссера; та подозревает, что он причастен к смерти своей первой жены. И вот Розалинда Бенгали оказывается в Бомбее - средоточии кинематографической жизни, городе, где даже таксисты сыплют киноцитатами и могут с легкостью перечислить десять классических сцен погони. Где преступления, инцест и проституция соседствуют с древними сектами. Где с ужасом ждут надвигающегося тропического муссона - и с не меньшим ужасом наблюдают за потрясающей мегаполис чередой таинственных убийств. В Болливуде, среди блеска и нищеты, снимают шекспировскую «Бурю», а на Бомбей надвигается буря настоящая. И не укрыться от нее никому!

Лесли Форбс

Детективы / Триллер / Триллеры
19-я жена
19-я жена

Двадцатилетний Джордан Скотт, шесть лет назад изгнанный из дома в Месадейле, штат Юта, и живущий своей жизнью в Калифорнии, вдруг натыкается в Сети на газетное сообщение: его отец убит, застрелен в своем кабинете, когда сидел в интернет-чате, а по подозрению в убийстве арестована мать Джордана — девятнадцатая жена убитого. Ведь тот принадлежал к секте Первых — отколовшейся от мормонов в конце XIX века, когда «святые последних дней» отказались от практики многоженства. Джордан бросает свою калифорнийскую работу, едет в Месадейл и, навестив мать в тюрьме, понимает: она невиновна, ее подставили — вероятно, кто-то из других жен. Теперь он твердо намерен вычислить настоящего убийцу — что не так-то просто в городке, контролирующемся Первыми сверху донизу. Его приключения и злоключения чередуются с главами воспоминаний другой девятнадцатой жены — Энн Элизы Янг, беглой супруги Бригама Янга, второго президента Церкви Иисуса Христа Святых последних дней; Энн Элиза посвятила жизнь разоблачению многоженства, добралась до сената США и самого генерала Гранта…Впервые на русском.

Дэвид Эберсхоф

Детективы / Проза / Историческая проза / Прочие Детективы
Запретное видео доктора Сеймура
Запретное видео доктора Сеймура

Эта книга — про страсть. Про, возможно, самую сладкую и самую запретную страсть. Страсть тайно подглядывать за жизнью РґСЂСѓРіРёС… людей. К известному писателю РїСЂРёС…РѕРґРёС' вдова доктора Алекса Сеймура. Недавняя гибель ее мужа вызвала сенсацию, она и ее дети страдают РѕС' преследования репортеров, РѕС' бесцеремонного вторжения в РёС… жизнь. Автору поручается написать книгу, в которой он рассказал Р±С‹ правду и восстановил доброе имя РїРѕРєРѕР№ного; он получает доступ к материалам полицейского расследования, вдобавок Саманта соглашается дать ему серию интервью и предоставляет в его пользование все видеозаписи, сделанные Алексом Сеймуром. Ведь тот втайне РѕС' близких установил дома следящую аппаратуру (и втайне РѕС' коллег — в клинике). Зачем ему это понадобилось? Не было ли в скандальных домыслах газетчиков крупицы правды? Р

Тим Лотт

Проза / Современная русская и зарубежная проза / Современная проза

Похожие книги

Партизан
Партизан

Книги, фильмы и Интернет в настоящее время просто завалены «злобными орками из НКВД» и еще более злобными представителями ГэПэУ, которые без суда и следствия убивают курсантов учебки прямо на глазах у всей учебной роты, в которой готовят будущих минеров. И им за это ничего не бывает! Современные писатели напрочь забывают о той роли, которую сыграли в той войне эти структуры. В том числе для создания на оккупированной территории целых партизанских районов и областей, что в итоге очень помогло Красной армии и в обороне страны, и в ходе наступления на Берлин. Главный герой этой книги – старшина-пограничник и «в подсознании» у него замаскировался спецназовец-афганец, с высшим военным образованием, с разведывательным факультетом Академии Генштаба. Совершенно непростой товарищ, с богатым опытом боевых действий. Другие там особо не нужны, наши родители и сами справились с коричневой чумой. А вот помочь знаниями не мешало бы. Они ведь пришли в армию и в промышленность «от сохи», но превратили ее в ядерную державу. Так что, знакомьтесь: «злобный орк из НКВД» сорвался с цепи в Белоруссии!

Алексей Владимирович Соколов , Виктор Сергеевич Мишин , Комбат Мв Найтов , Комбат Найтов , Константин Георгиевич Калбазов

Фантастика / Боевики / Детективы / Поэзия / Попаданцы