Тайная любовь Копперфильда

– Ждать. Левин умница, он работает, думаю, рано или поздно он все-таки выйдет на настоящих убийц Сырова. Или Тришкина… А я тут пока, в Ницце, попытаюсь тоже что-нибудь сделать для тебя. К примеру, порасспрашиваю горничную, которая убирала номер, где останавливались Надя с Тришкиным. Может, еще что-нибудь придумаю. И вообще буду думать.

– Значит, можно предположить, что твой муж работает на Вдовина?

– Думаю, да. Давай, Денис, ищи свою Надю. Что-то мне подсказывает, что с ней все в порядке. И не обижайся на меня. Разные ситуации бывают в жизни…

– Ладно, Юля, все в порядке.

Разговор с Земцовой растревожил его еще больше. Ему показалось, что она что-то недоговаривает. Разные ситуации… Но вот эта конкретная ситуация попахивала предательством.

Денис включил свет и принялся изучать комнату Нади буквально по сантиметру. Понимая, что он поступает не очень-то красиво, роясь в ее вещах, в сумочке, в ящике письменного стола, где она хранит документы, квитанции, счета, все равно продолжал самым скрупулезным образом рассматривать каждую бумажку. Среди бумаг нашел синюю пластиковую папку-конверт на кнопке, плотно набитую деньгами. Это были сотенные купюры евро. Что ж, неплохо для бедной художницы. Возможно, эти деньги она накопила за все то время, что работала на издательства, рисуя иллюстрации. Учитывая тот скромный образ жизни, который можно было себе представить, находясь в убого обставленной комнатке, возможно, Надя жестко экономила абсолютно на всем. Разве что не на красках и бумаге.

Страшно было себе представить, что подумала бы сама Надя, войди она сейчас в комнату и увидев в руках Дениса свои деньги. У него даже щеки заполыхали. Он хотел было уже запихнуть деньги обратно в конверт, как вдруг заметил среди купюр плотную белую бумагу, похожую на сложенную записку. Он достал и развернул. То, что он увидел, изумило его. Старая и затертая копия апостиля банка «Pictet & Cie» – свидетельство существования номерного счета в Цюрихском банке. Но и это не все. Внутри копии этого банковского документа плотно сложенные зеленоватые бланки авиабилетов Ницца – Цюрих авиакомпании «Singapore Airlines Limited», оформленных на трех человек: Nadejda Trepova, Arkadiy Trishkin, Mihail Shteyman. Эти трое вылетели из Ниццы 4 июня в семь утра и были в Цюрихе в восемь пятнадцать.

Денис промокнул вспотевший лоб носовым платком. Что же это получается? Надя (или ее двойник, во что он все еще продолжал верить) с Тришкиным прилетели из Москвы в Ниццу 3 июня, а уже 4 июня в компании с каким-то там Штейманом полетели в Цюрих. Что они там делали? Затертая копия банковского апостиля словно подсказывала ему, чем именно они там занимались… Если еще учесть, что в деле об убийстве Сырова, приятеля Нади, фигурируют такие крупные суммы денег, которые тот похитил у Вдовина, то нетрудно предположить, то есть связать эти деньги с банком «Pictet & Cie» и той ролью, которую сыграли в этом деле все эти люди. Все они, вероятно, погрели руки на этих вдовинских деньгах. Однако эти деньги не принесли радости ни Сырову, ни Тришкину, которых убили. Осталась жива Надя, которая также исчезла…

Кто такой Штейман? Кто этот третий, который летал с ними в Цюрих?

В дверь постучали. Денис, подскочивший на стуле от неожиданности, судорожным движением сунул все деньги и бумаги в ящик стола и захлопнул его. Бросился к двери. Распахнул ее. Увидел Петровича. В пижамных штанах, белых в голубую полоску, и белой майке, этот человек выглядел очень по-домашнему. От него исходил запах горячей еды, и Дениса от всего этого замутило. Он страшно нервничал.

– Вы Надю ждете? – спросил Петрович жирненьким голоском, приглаживая желтые волоски на розоватой лысине. При этом его лицо выражало крайнюю степень сочувствия.

– Да, жду. Она исчезла. Я переживаю. Представления не имею, где она может быть.

– А я вам все расскажу.

– Проходите, пожалуйста.

Петрович маленькими шажками прошел в комнату и сел на свободный стул. Оглянулся.

– Утром мы разговаривали с ней на кухне. Я – единственный человек, с кем она разговаривала. Остальные – она их презирала. Это слабые люди. Алкоголь погубил их. Возможно, чревоугодие тоже грех, и я когда-нибудь умру от него, но вот наши соседи уйдут на тот свет гораздо раньше меня.

– О чем вы разговаривали с ней? – в нетерпении перебил его Денис.

– О чае. Она сказала, что любит пить чай с молоком. Молоко у нее закончилось, вот она и выбежала из дома за молоком. Спустилась, я думаю, в булочную. Вы не удивляйтесь, в нашей булочной всегда можно купить можайское молоко. Вы никогда не бывали в нашей булочной? Она находится прямо под нами! Там изумительно пахнет свежесмолотым кофе…

– Значит, она спустилась за молоком и больше уже не возвращалась?

– Именно!

– Поэтому она оставила дверь открытой?