Тайная месть Прометея

– Погодите, погодите, мэтр! Тише, Гаспард! Я довольно скромно посвящён в хитросплетения юриспруденции, особенно в нотариат и наследственное право, но насколько мне известно, мсье Арден никак не может быть наследником такой недвижимости в силу определённых причин… – никогда ни в чём глубоко не посвящённый доктор Боке на удивление всегда всё знал и говорил в точку.

В этот момент у Франка прорезался голос:

– Имущественная доля? Я не собираюсь принимать ни копейки от Пьера, и уж тем более никакая доля в его доме мне не нужна. Я пришёл лишь из уважения к умершему другу, и только. Так что, можете не скакать как бешеный шимпанзе, мсье Гаспард, я не собираюсь делить с вами клетку. – Франк опешил от такого поворота событий, и был уверен, что максимум что ему оставил Пьер, это, возможно, небольшая сумма на пропитание, причём исключительно на первое время, и возможно одна из его картин или статуэток, не представляющих ценность, так сказать, памятная вещица.

Дениза, которая первое время походила на каменную статую, будто ожила, начав фыркать в сторону Франка и истерически смеяться. Доктор Боке не скрывал любопытства, Гаспард Фонтанель кипел как чайник, краснея и дёргаясь, а мадемуазель Дани будто не замечала всего происходящего, рассматривала маникюр и игриво поглядывала при этом на Франка.

– Господа, попрошу пару минут внимания. Мадам Фонтанель, вам принести валерьянки? – слова мэтра пристыдили разошедшуюся даму, и она усмирила свой сумасшедший порыв.

– Ладно, ладно. Но я всё равно обращусь к адвока…

– У вас будет на это отведённый законом срок, мсье Фонтанель. Вернёмся с вашего позволения к последней воле покойного. Доктор Боке совершенно прав. Положениями, установленными ещё до смерти отца Пьера Фонтанеля, был закреплён тот факт, что полноправными собственниками родового поместья могут быть только люди, состоящие между собой в родстве. Однако, если взять во внимание нотариальный устав, регулирующий спорные вопросы сродни этого, то в нём содержится императивная норма, которая разрешает мсье Ардену вступить в наследство и получить причитающуюся ему по завещанию долю на правах пожизненного управления. Как многие уже поняли, мсье Арден не сможет перепродать полученное на таких правах имущество, если только эта сделка будет совершена в благотворительных, совершенно безвозмездных целях.

Едва нотариус успел закончить свою речь, как теперь уже Дениза начала закатывать истерику на весь кабинет:

– Неслыханно! Нет, вы это слышали, чтобы какой-то бродяга, вот так себе ни за что, ни про что, явился ниоткуда и отхватил часть родового поместья! Этот Пьер полнейший психопат! Я говорила тебе, Гаспард, говорила, нужно было признать его ненормальным ещё при жизни! Он весь в своего отца, этого спившегося неудачника, закончившего свои дни в пьяном умате на дне Сены. Я говорила…

– Заткнись Дениза, заткнись! Ты не видишь, здесь на лицо подлог и мошенничество! Да, да, мошенничество! Честь семьи Фонтанель опрчена..опорчен…опорочена… – Весь пунцовый и мокрый, Гаспард уже не имел сил чтобы возмущаться дальше, и начал нервно заикаться. Он закрыл глаза, и облокотившись на стол мэтра схватился за голову.

Невозмутимый нотариус Леонард Лорье продолжил зачитывать содержание завещания Пьера дальше.

– Также, мсье Ардену причитаются произведения искусства – шесть полотен, выполненных в направлении символизма, четыре из которых являются незаконченными и именуются: «Пожар на Олимпе», «Свергнутый корифей», «Смертный грех», «Тантал прощённый» и две из которых являются полностью завершёнными работами: «Ягнёнок и змея», «Прозрение». Кроме указанных полотен, мсье Ардену также передаются две гипсовые скульптуры: «Бессмертие» и «Прометей освобождённый», состояние которых не указывается. Автором всех этих предметов искусства является умерший мсье Пьер Фонтанель.

– Прекрасно, мало ему доброй части поместья… – пытался выступать дядюшка Гаспард, но снова был прерван нотариусом.

– В последний раз прошу вас, мсье Фонтанель. В тексте завещания также упоминаются родственники покойного – дядя Гаспард и тётя Дениза, которым мсье Пьер оставил некоторые вещи. – Мэтр Лорье ненадолго потянулся под стол к сейфу, быстрым движением открыл надёжный замок, достал среднюю по размеру картонную коробку и выставил перед наследниками чугунную кастрюлю с крышкой. – Кому какой предмет перейдёт в собственность, умерший предписал решить самим наследникам. Однако, хочу вас предупредить, что эта вещь может быть признана неделимой по закону, потому одному из вас придётся выплатить другому компенсацию за часть этого предмета, – эти слова Лорье, который так грамотно оперировал юридическими нормами, показались насмешливыми для Гаспарда и оскорбительными для Денизы. Что поделать, таково стечение обстоятельств, нотариус лишь выполнял свою работу.

– Мерзавец! Дрянь! Свихнувшийся кретин! – прошипела с неистовой злобой в этот момент Дениза, пока её брат Гаспард истерически посмеивался и качал головой.