Тайная невеста принца Хаоса

Я только и могла кивнуть раз и другой. Офигенно, вот уж реально офигенно.

— Садись, — махнул он.

И я тут же выпрямилась и вернулась обратно на дорожку.

— Неа.

— Почему? — он тут же перестал улыбаться, заглушил мотор и выпрыгнул через бортик ко мне. — Ты же обещала.

Я сложила руки на груди и смерила его строгим взглядом, стараясь не показывать, как замирает сердце, когда я смотрю на его совершенное лицо. И как оно несется вскачь, когда мои глаза встречаются с его яростным взглядом.

— Мне мама говорила, что сословные различия самые труднопреодолимые, — назидательно сказала я. — И уж, конечно, не стоит бедной студентке садиться к незнакомым олигархам в такие роскошные машины.

— Что за чушь? — совершенно искренне спросил красавец и недоуменно посмотрел на меня, потом на себя. Я тоже посмотрела. Ну, на вид мы действительно не сильно отличались. Даже, можно сказать, подходили друг другу: я по случаю тропической жары была в длинной белой юбке и свободной белой рубашке поверх. Он тоже весь в белом. Но это было разное белое!

— Не чушь, а мудрые слова, — обиделась я.

— И почему студентка? — продолжал недоумевать он. — На вид тебе лет двадцать пять, должна была уже доучиться.

— Неприлично говорить девушке о возрасте, — еще больше обиделась я, но отворачиваться не стала — я наоборот купалась в его нереальной красоте, стараясь теперь-то обязательно запомнить каждое выражение лица: как он сжимает губы и щурит глаза, как поднимает одну бровь и потом обе. Как, поворачиваясь, отбрасывает волосы с глаз и они перетекают светлой волной, будто правда из чистого шелка. Как ярко сверкает камень в серьге, когда на него падает солнечный луч. Как напрягаются жилы на сильных руках. А от этих проступающих под футболкой ключиц можно просто скончаться на месте. Во всех смыслах.

— Ты обещала, — с нажимом повторил он и посмотрел мне прямо в глаза своими бесконечно охренительными зелеными глазами.

Этого я уже вынести не смогла и направилась к машине.

Внутренний голос взвыл: «Ты с ума сошла!»

Мне было наплевать. Я тысячу лет не делала глупости, а эта глупость стоила того.

Он едва успел открыть мне дверцу. Я скользнула внутрь, пытаясь вспомнить правила этикета: в машину садятся, а не заходят, но так получалось дольше и как-то… неловко, что ли? Он захлопнул дверцу за мной, а сам обошел по дороге и запрыгнул внутрь, не утруждаясь открыванием.

Я откровенно любовалась его движениями — он был похож на танцора или воина, находящегося в абсолютной гармонии со своим физическим телом, послушным и отзывчивым. Когда он сел на водительское место, запах зелени и свежести накрыл меня с головой. В нем не было привкуса спирта или масла как в любых духах и одеколонах, это был словно его собственный запах. И гарь, да. Тревожная нотка, опасная, будоражащая.

— Пристегнись, — бросил красавец, не глядя на меня, и я вынужденно перестала пускать на него слюни, копаясь с ремнем.

Машина так мягко сорвалась с места, что я поняла, что мы едем, только когда ветер взметнул мои волосы.

Он разгонялся — впереди была совершенно пустая дорога и только светофоры могли помешать этой роскошной машине показать себя в деле. Но и они были благосклонны.

— Меня зовут… — начала я, но хозяин машины стремительным движением положил пальцы на мои губы.

Он отвернулся от дороги, чтобы посмотреть на меня и мягко, но с ехидной улыбкой сказать:

— Удиви меня…

Вот блин.

Машина тем временем летела все быстрее. Становилось неуютно. Но как только он убрал пальцы от моих губ — и вовремя, мне уже хотелось их облизывать — я закончила:

— …Отрада. Меня зовут Отрада.

Он снова отвернулся от дороги, с изумлением глядя на меня.

— Удивила? — усмехнулась я.

Он потряс головой и сбросил скорость — мы приближались к развязке, на горизонте появились другие машины. Жаль. Мне нравилось вот так лететь в открытой машине по Москве. Мало кто здесь заводит кабриолеты — ради трех месяцев в году не стоит. Да еще и передвигаться по загазованным шоссе удовольствие маленькое.

— А на самом деле? — вдруг спросил красавец, нахмурившись.

Тут и настал миг моего триумфа. Я молча залезла в рюкзак, достала паспорт, раскрыла и показала ему так, чтобы можно было прочитать: «Вязовская Отрада Александровна».

— Один-один, — сказал он и почему-то счастливо улыбнулся. — Раунд.

Я тоже улыбнулась в ответ на его улыбку. Невозможно было удержаться.

— А тебя? — спросила я.

Он как-то напрягся, сжимая руль, но ответил:

— Кхаран.

— Это кавказское имя? Южное? — поинтересовалась я. Но уже как-то без улыбки и энтузиазма. Похоже было на какое-то горное, да. И это сразу делало загадочную историю с незнакомцем логичной и плоской — вписывалась и горбинка на носу, и настойчивость ухаживаний, и роскошная машина. Цвет волос и глаз не вписывался, но это частности. Я, конечно, понимала и так, что чудес не бывает, но почему-то была разочарована тем, что загадка разрешилась. Но он как-то напрягся еще сильнее и ответил:

— Нет. Ну то есть южное, но… — он покачал головой, словно не зная, что сказать.

— А паспорт покажи? — подначила я.

Он посмотрел на меня, дернулся и вдруг улыбнулся:

— Два — один.