Тайная одержимость

Александр молчал. Сейчас он дышал чаще и смотрел на нее набычившимся взглядом, но опровергать прозвучавшие обвинения, по всей видимости, не собирался.

«Ну, скажи же что-нибудь!»

Нелли не выдержала – влепила ему смачную пощечину, чем нанесла, скорее, больший вред своей руке, нежели каменному лицу Александра.

– Вот и вали отсюда! – в отчаянии выкрикнула Нелли, срываясь с места, дабы не видеть больше наглого лица. Но не прошло секунды, как оказалась прижатой к той же двери с одной единственной разницей: прижимал ее к двери Александр, который больно надавливая на плечи, придерживал ее строго перед собой.

Нелли затаила дыхание. Глаза напротив странно мерцали, черты сурового лица страдальчески исказились…

Скользнув руками по шее Нелли, он захватил в ладони ее лицо.

– Зачем ты делаешь это со мной? – надтреснуто прохрипел Александр, глядя на нее гипнотически-глубоким взглядом.

– Что делаю? – прошептала на автомате. Она не верила в реальность происходящего. Кто перед ней стоял: кем был этот мужчина, в глазах которого Нелли смогла разглядеть… незащищенность? Смятение? Искреннее недоумение?

Александр приблизился, и сейчас она видела каждую складочку напряженного лица.

– Заставляешь нуждаться в тебе, – во взгляде появилась жесткость. – Я не хочу нуждаться в тебе.

Казалось, еще немного, и бешеный стук собственного сердца помешает ей дышать. Хотя и сейчас она практически не дышала: страшась спугнуть Александра и разрушить волшебство момента, она старалась производить как можно меньше звуков. Даже моргала реже, дабы ненароком не отвлечь мужчину. Однако знать Нелли хотела: хотя бы для того, чтобы разобраться в непоследовательном поведении Александра. А потому, с зарождающейся тревогой, только и смогла что выдохнуть:

– Почему? – Она сама боялась услышать ответ на свой вопрос.

– Ты ломаешь меня, – процедили с упреком, резко изменившись в лице, – перекраиваешь, меняешь. С тобой я становлюсь другим, – сильнее сжав ладони, он вплотную приблизился к лицу Нелли, они дышали в унисон, – не таким, каким должен быть.

– Но я… я не хочу, чтобы ты страдал. – Кончиками пальцев она дотронулась до его щеки – в этот момент Нелли многое для себя поняла.

Александр горько усмехнулся и внезапно взволнованно прошептал.

– Не хочешь, но я буду, и без тебя мне станет только хуже.

Что?

Крепкое сжатие талии, молниеносность движений – и вот она смотрит на закрывающуюся дверь. Александр ушел.

Нелли резко выдохнула. Закрыла рот ладонью. В области сердца образовалась дыра – так сильно оно колотилось.

Такого не могло случиться, не могло. Она не могла полюбить этого мужчину, только не его.

Нелли прислонилась к стене, ей требовалась опора. Обхватила плечи руками.

Она не могла полюбить Александра, никак не могла… И все же знала правду. Знала! Что бы ни думала и в чем бы себя не убеждала, сердце ей не обмануть: Нелли любила его, любила так сильно, как только могла, и чувства, внезапно охватившие, безмерно ее пугали, поскольку Нелли понимала: полюбить Александра, это опасное, нечеловеческое создание было самым страшным, что когда-либо могло случиться с ней в ее и без того небезопасной жизни. Но это случилось, и от чувств своих спрятаться Нелли уже не могла, при всем желании и проявленных усилиях. И это Нелли также понимала.

Глава 30

Ароматы цитрусовых и сандала приятно щекотали нос. Горячий пар, рассеянно поднимавшийся от чашки, неспешно обволакивал сознание и, избавляя от тревожных мыслей, позволял расслабиться – Нелли необходимо было расслабиться. После всего того, что произошло за последнее время, расслабление было меньшим, чем она могла себе помочь. Тогда как чай – фруктовый, любовно, но флегматично ею завариваемый – этому способствовал.

Только успокоение отчего-то не приходило: Нелли начинала принимать за должное скребущее под кожей и косточками угнетение. Приходило нечто схожее – на короткий миг, от чего едва ли способное подвергнуться осознанию, – но, не смея задерживаться в потускневших хоромах внутреннего мира Нелли, уходило, по всей видимости, не имея сил, а, что более вероятно, желания бороться с теми хаосом и разрухой, которые в нем царили. Да и отчего бы там установиться порядку, когда каждый предмет в доме, в котором продолжала находиться Нелли, напоминал ей о его обладателе. Нелли априори погружалась в беспокойные мысли снова и снова.