Тайная семья босса (СИ)

Нет, я конечно люблю Настю как подругу, но порой у нее едет крыша.

— Может, пока не поздно, свернем к отелю? Она меня напрягает, — упрашиваю Настю полушепотом, когда та возвращается из магазина, где закупалась угощеньями для "праздничного" стола.

Судя по специфичному аромату, заполнившему салон авто, она заказала острые крылышки и картошку фри. Настя поддалась стереотипам по поводу того, что все американцы готовы душу продать за фастфуд, но не учла, что Бобби сидит на строжайшей диете.

Это очередное ее заблуждение, и, чует сердце, далеко не последнее на сегодня. Или же она сделала это нарочно, что тоже возможно.

— Потерпишь ради благого дела, — отвечает она бескомпромиссно, сворачивая на дорогу, ведущую к дому. — Да не парься, отвезу я ее в отель, но для начала я кое-что расследую.

— Что еще? — натягиваюсь струной, отчего ремень безопасности пережимает грудную клетку.

— Увидишь! Если я не ошибаюсь, то самогон нам все же понадобится, — зубоскалит, что-то замышляя.

Становится уже страшно.

Если Настя задалась какой-либо целью, она приложит максимум усилий, но доберется до сути, даже если ее отродясь не было.

Вскоре мы втроем заходим в квартиру. Настя проводит Бобби экскурсию по своим владениям.

Не уверена, что скромная трешка в хрущевке — это то, что хотела бы видеть Бобби, оказавшись в чужой стране в компании незнакомых людей. Все-таки это не люксовый номер "Марриота", да и мы не принадлежим высшим слоям общества, но все-таки есть в этой девушке то, что вызывает у меня уважение. Она очень хорошо воспитана. Бобби не составляет труда прикинуться, что ей нет никакого дела до обшарпанных обоев, старого линолеума и далеко не живописного вида из окна.

— Вы знаете, это напомнило мне мое детство, — мечтательно произносит Бобби, присаживаясь на угловой диванчик.

Она ставит локти на кухонный стол, кладет подбородок на сцепленные ладони и осматривается, в то время как мы с Настей распаковываем покупки и раскладываем закуски по тарелочкам.

— Мы тоже когда-то ютились в тесной квартире, но это было самое счастливое время, поскольку тогда я еще жила с родителями.

— О, Бобби, мне очень жаль, — с щемящей тоской проговариваю, оглянувшись на девушку, неподвижно смотрящую в окно на трепыхающуюся от легкого ветра листву деревьев.

Моргнув, она выходит из состояния задумчивого транса. Ее идеальное лицо теперь украшает скромная улыбка.

— Нет, все в порядке. Мои родители живы. Это просто я переехала в Америку, а мама с папой остались в... В общем они далеко, но мы практически каждый день созваниваемся по скайпу и подолгу болтаем.

Я тотчас впадаю в уныние. Сердце сжимается и горло сдавливает ком. Настя сразу же замечает изменение в моем настроении и легонько пихает меня в бок локтем.

— Не раскисай, дорогая, —  подбадривает она меня словцом.

Дело в том, что мои родители тоже очень далеко, если можно так выразиться. Раньше я частенько разговаривала с ними, но у меня больше нет возможности услышать их голоса. Я очень скучаю по ним.

 — Бобби, а где твой багаж? — дрогнувшим голосом перевожу болезненную тему.

Я ставлю на стол три чашки горячего чая, а посередине блюдце с фастфудом и вазочку с диетическими шоколадными батончиками.

— Я приехала налегке. Честно, я не планировала тут задерживаться. Все, что мне нужно, находится в моей сумочке. А тот, кто мне нужен, надеюсь, в скором времени уже будет со мной.

Последняя фраза из уст Бобби прозвучала как-то уж больно воинственно, чего не могла не заметить Настя:

— Ага, конечно, — вякает подруга.

Далее мы все оказываемся за накрытым столом. Настя с превеликим удовольствием лопает картошку фри, обмакивая ее в сырном соусе. Бобби линево потягивает чай, голодными глазами поедая сочные бургеры, и не позволяя себе даже притронуться к низкокалорийному шоколаду, а я грызу краешек батончика, по вкусу напоминающего пенопласт.

Аппетита у меня совсем нет. Так же как и нет подходящих слов для Бобби.

Понятия не имею, о чем с ней можно поговорить, если учесть, что нас объединяет только Влад, а эта тема с недавних пор стала запретной для меня.

— Вы давно знакомы с Владом? — как назло интересуется Бобби, пристально изучая мое вспыхнувшее лицо.

— Четыре года, — отвечаю практически без запинок, на что Настя пинает меня под столом и вперяется сердитым взглядом, но я стараюсь не обращать внимания на нее. — Мы познакомились на работе.

— И он ни разу не подкатывал к тебе?

Кусочек батончика совсем некстати встает поперек моего горла и, как следствие, я давлюсь им, закашливаюсь, а Настя стучит мне по спине и что-то наговаривает на ухо.

— Нет, — активно мотаю головой, подавляя приступ кашля. — Со стороны Владислава Марковича ничего подобного никогда не наблюдалось.

Улыбка пропадает с лица Бобби, уступая место нескрываемой подозрительности.

Не хватало еще, чтобы она заподозрила меня в том, что это я подкатывала к Владу.

Напряжение в воздухе нарастает, но в следующую секунду Бобби прыскает со смеху.