Тайная семья босса

— Я не помню, — выдыхает он, его лицо моментально искажается гримасой отчаяния. — Наверное, я тебя обманул. Темыч рассказал, что, встретив тебя, я завязал со стритрейсингом. Но я не думал, что это окажется таким трудным испытанием для меня. Спустя три месяца завязки я понял, что мне нужен допинг. Байк с этой задачей не справился. Так я и оказался загородом. Это было открытие сезона и принять участие могли все желающие, у кого есть тачка и пара сотен в качестве взноса за участие. Я хотел внести свое имя в список желающих, но передумал в последний момент. Боялся снова увязнуть в этом болоте и потерять тебя. Ты не выдержала бы моих закидонов. Это ж как наркомания. Где один турнир, там и второй, третий, пятнадцатый. Я мог месяцами быть в разъездах, спускать все заработанные деньги на тюнинг, и ни о чем другом не думать, кроме победы в очередном заезде. Это доводило до помешательства, пока я не встретил тебя. А потом произошло то, что произошло. Так как это была нелегальщина, скорая помощь не дежурила на постах, а ближайшая больница находилась в полутора часах езды. Темыч вытащил гонщика из покореженной тачки, загрузил нас в машину и втопил до ближайшего пункта медицинской помощи, а там развели руками, мол, травма серьезная, не жилец. Тогда он сообщил о случившемся моему отцу, — он устремляет на меня сокрушенный взгляд, а мне хочется броситься ему на шею и никогда больше не отпускать его. — Юль, я очнулся в Штатах спустя месяц, с железякой в башке, и с трудом смог вспомнить свое имя. Я не помнил тебя, не помнил, что между нами было. До вчерашнего дня не мог вспомнить. И мне очень жаль, что моменты, которые, казалось бы, должны были запомниться мне на всю жизнь, затерялись в лабиринте воспоминаний, о которых я предпочел бы не вспоминать...

Мою грудь сдавливает невидимый обруч. Я не могу даже вздохнуть. Мне больно. И это именно та боль, которой со мной поделился Влад. 

Боже... Так вот в чем дело...

Сидя за столом и разглядывая меня, Влад не запоминал мои черты лица... Он их вспоминал....

Судьба! Безжалостная стерва! Сначала дает, а потом отбирает все!

Кровь в жилах стынет не только от ужасающей правды, но и от мыслей об упущенном времени... Сейчас я понимаю, что судьба предоставила мне второй шанс, вновь соединив наши пути, но я из гордости не пожелала им воспользоваться. 

В голове не укладывается...

Раз Влад пришел в сознание только через месяц после случившегося, то с кем я разговаривала по телефону? Кто писал мне сообщение?

17. С оттенком прошлого...

Влад

Я не надеялся, что после моего признания, Юля сразу же бросится в мои объятия. Не надеялся и на то, что у нее остались чувства ко мне.

Все шесть лет у нее была своя версия на мой счет. По ней я исчез, сбежал как трус.

Должно быть, она питает ко мне одно-единственное чувство, но оно выражается в ненависти или того хуже — в равнодушии. На что-либо другое я рассчитывать уже не вправе.

Единственное, на что я могу рассчитывать — это на ее понимание и прощение. Мне будет достаточно.

Хотя кого я обманываю?

Ни черта мне будет недостаточно.

Мои последние воспоминания, связанные с Юлей, имеют огромный вес среди всех прочих.

Они слишком сильные, чтобы не обращать на них внимания. 

Вспомнив ее, я испугался, поскольку вспомнил все то, что чувствовал к ней. Это нелогично, неправильно. Но там, где раньше было пустынно и мрачно, воцарился насыщенный свет, бьющий через край.

Бах! В один момент.

Это сродни лавине, обрушившейся спонтанно. Пережитые эмоции накрыли чудовищной тяжестью, и теперь сокрушительная волна несет меня в неизвестном направлении.

Я понял, что чувства все это время жили во мне, но они находились в спящем режиме. Они пытались пробудиться.

Иначе как еще объяснить мой повышенный интерес к Юле?

Я зацикливался на ней, не предполагая, что нас связывает. Меня тянуло к ней со страшной силой, а я списывал все на банальную похоть, не понимал, что это неспроста.

А наш поцелуй? 

Меня будто бы примагнитило к ее губам. Я не отдавал себе отчет. Просто взял и поцеловал, потому что посчитал, что без вкуса ее губ я и дня не протяну. 

Она постоянно находилась у меня в голове. Ей там отводилось особое место, пока я сам не напортачил, выстроив между нами барьер. Я не разобрал сигналов своего тела. Испугавшись этих импульсов, возникающих только тогда, когда смотрел на нее, я отгородился от чувств, что могли всколыхнуться во мне.

Хотя им нужна была подпитка. И я получил ее благодаря Темычу и Жанне.

А, подпитавшись отдельными воспоминаниями и возбудив свое сознание, я столкнулся с куда большей проблемой.

Я не знаю, что мне теперь делать, если учесть, что из-за провалов в памяти мои чувства к Юле не подверглись существенным изменения, а ее ко мне давно уже утратили свою силу.

Мы живем в разном времени: она в настоящем, а я застрял в прошлом. Между нами пропасть длиною в шесть лет, но для меня ее будто и не было. Она не существует, но так или иначе она есть.

Я опоздал, но я не знал куда мне нужно было спешить. Я ошибся, но тогда мне казалось, что я все делаю во благо себе.