Тайная Сила (СИ)

— И мы глубоко благодарны вам за ваше позволение изложить вам суть нашей просьбы, — слегка склонил голову Аваллах. — Однако, прошу учесть, что со мной две дюжины ваших братьев и сестёр по крови. И они мечтают о том, чтобы вернуться домой. И я, и они, возлагают надежды на то, что поступив под вашу защиту и покровительство, им больше неочем будет беспокоиться.

— Откуда мне знать, что вы не обманываете?

Аваллах и Катана украдкой глянули на Идриэль. Пора.

— Господин, будет ли достаточно моего слова? — спокойно спросила она.

— Назовись? — холодно потребовал эльдарский капитан.

— Я Идриэль дал Эорайн, уроженка Биель-Тана, до пленения, Воющая Баньши в мире Ушедших, Исэль-Хан.

— До пленения, — в голосе капитана сверкнуло что-то, что ассоциировалось с пляской окровавленных клинков и залпами тяжёлых орудий, запахом горелой плоти, смерти и разрушения.

— Этот эльдар, — она указала на Аваллаха, — спас мою жизнь и жизни тех трёх дюжин пленников. Он заботился о них, защищал их. Он обещал им, что поможет им выбраться из Тёмного Города. И сдержал обещание. Его словам можно верить.

— А что он обещал тебе, сестра? Если, конечно, я могу к тебе так обращаться? — голос капитана звучал угрожающе.

— Проверьте сами, господин, — она улыбнулась одними губами. У Аваллаха противно засосало под ложечкой. — Примите меня на свой корабль. Одну. Пусть ваш Чародей проверит меня. Я расскажу вам всё от начала до конца. И вы увидите, лгу ли я. Если, конечно, такие условия приемлемы.

Она посмотрела на Аваллаха.

Аваллаха словно током ударило от её взгляда. А, ведь, она права! Это, наверное, единственный шанс. Но, что если…нет, о предательства даже не надо думать. Иначе он просто сойдёт с ума.

Аваллах встретился взглядом с Катаной. Прочёл в его взгляде те же самые чувства и сомнения. И решился.

— Приемлемы.

Капитан эльдар задумчиво потёр подбородок, изучая Идриэль. Та стояла уверенно и спокойно.

Аваллах почувствовал, как сердце колотится о рёбра, словно бешеный зверь о прутья клетки, из которой он отчаянно пытается вырваться. Ожидание было мучительнее самой страшной пытки. И тут капитан ответил.

— Хорошо, сестра, пусть так и будет. Ты пройдёшь, одна. Но не пытайся хитрить. Умрёшь раньше, чем поймёшь это. И твои новые друзья вместе с тобой.

Или Аваллаху показалось, или Идриэль украдкой послала ему лёгкую и нежную улыбку, мол, не переживай, я всё сделаю. Мне поверят. Всё будет хорошо.

Они препроводили Идриэль до отсека со спасательными катерами. Никогда ещё Аваллах не чувствовал себя таким беспомощным. И его судьба находилась в нежных руках той, кого он любил, и вряд ли мог надеяться на взаимность.

— Водить это умеешь? — спросил он, когда девушка, убрав мешающую ткань юбки, ненароком обнажив стройные ноги, и даже чуть больше, уселась в кресло пилота и пристегнула ремни.

— А то! — уверенно ответила она, надевая кислородную маску и включая двигатель. Катер глухо завыл. На паннели управления засверкали огоньки приборов.

— Тут наши руны…

— Как будто я не умею их читать, — фыркнула она.

Их взгляды встретились. Аваллах с радостью почувствовал тепло в её изумрудных глазах. Тепло, понимание, поддержку и…нет, нет…показалось.

— Осторожнее, — тихо сказал он.

— И вы тут тоже.

Герметичная прозрачная мембрана закрыла кабину пилота.

Аваллах и Катана вышли из отсека. Катана закрыл гермоворота. Камеры рядом со входом показали как раскрываются ворота в открытый космос. Катер слегка приподнялся над палубой, а затем, серебристой стрелой вылетел в сторону изящного, остроносого корпуса эльдарского корабля.

— Надеюсь, ты знаешь, что делаешь, — хмуро проговорил Катана, в который раз.

— И я тоже, — вздохнул Аваллах.

Глава 12

Секунды сливались в минуты, минуты — в часы. Часы висли, точно тяжёлые, свинцовые гири на шее утопленника.

Аваллах и Катана уже больше ни о чём не могли говорить — скрывать волнение и тягостное предчувствие становилось просто невозможно. Катана барабанил ногтями по эбеновой, отполированной до блеска поверхности стола, подперев кулаком щёку, неподвижно уставившись в одну точку. Аваллах вертел в пальцах стилет, пытаясь хоть как-то снять внутреннее напряжение, которое только росло. Он в который раз задавал себе вопрос: с чего это он так нервничает? Что, он настолько не доверяет ей? Той, которой только признался в любви? Той, которая смогла пробудить в нём чувства, о которых он даже не догадывался. И той, наконец, в кого он верил. Это были его слова, сказанные несколько часов назад самой Идриэли — его за язык никто не тянул. Если он верит в неё, тогда, почему так нервничает и — проявим честность, — боится? А если он не верит ей, значит, достигнутая, казалось, цель, не более, чем иллюзия, и все его труды были напрасны. В таком случае, тут же встаёт вопрос, а насколько всё то, за что он борется, к чему стремится, насколько оно реально и целесообразно? Может, он, вообще, гоняется за призраками, и просто очередной дурачок, поверивший старым сказкам и бредням, и ради этого поставивший под угрозу не только свою жизнь, но и жизни близких и доверяющих ему эльдар?