Тайная сила внутри нас

Я начал свою спортивную карьеру в 1964 году, в 1968 году победил на чемпионате профессионалов в средневесовой категории и, не потерпев ни одного поражения, прекратил выступления в 1974 году, после чего посвятил себя своим школам. Однажды рано утром, в 1972 году, из Гонконга позвонил Брюс Ли и предложил мне роль в фильме «Возвращение Дракона», который он собирался снимать в Риме. Мой хороший друг Боб Уолл тоже должен был сниматься в этой картине, которая была для него, как и для меня, первой ролью в кино.

Брюс заявил, что он хочет сделать со мной такую сцену схватки, которая запомнится каждому. Я шутливо сказал: «Отлично! А кто победит?» Он ответил: «Я. Я главная звезда». Сцена нашего поединка должна была проходить в римском Колизее. Хотя мы с Брюсом до малейших деталей проработали хореографию сцены, постоянно возникали технические проблемы — на то, чтобы снять одну эту сцену, ушло три полных дня, — а большинство актеров жаловалось на трудное расписание, обилие дублей и прочие факторы. Брюсу, как главному герою фильма, доставалось больше всех, но, так или иначе, он всегда казался сохраняющим самообладание, хотя мне было известно, что временами он тоже бывают очень расстроен.

Однажды вечером, когда мы с Брюсом ужинали в «Таверния Флавия» в Трасте-вере, в нашем любимом ресторане, я спросил его, как ему удается удерживаться от проявления своего раздражения.

— У меня своя система освобождения ума от негативных мыслей, — ответил он. — Я представляю себе, что записываю все такие мысли на листке бумаги, а потом комкаю эту бумажку, поджигаю, и она сгорает дотла. Это может показаться глупым, но система срабатывает — во всяком случае, для меня.

Я добавил к системе Брюса еще один шаг. Я записывал свои плохие мысли на бумаге, а потом сжигал ее, но не в воображении, а наяву. Когда я избавлялся от пепла, эти мысли исчезали и из моего разума. Я отпускал эти мысли.

Нет никаких пределов

Большинство людей считают мастеров боевых искусств суператлетами, которые всегда пребывают на вершине своих возможностей, способны двигаться быстро и без усилий и используют для победы над противником скоростные комбинации искусных приемов, за которыми не успевает уследить глаз. Подобные представления, возможно, справедливы для многих мастеров боевых искусств, но далеко не для всех. Одни из наиболее удивительных людей, которых я когда-либо видел на мате, обрушивались на своего противника, кружа вокруг них в инвалидных креслах. Другие, совершенно слепые, терпеливо ждали, прислушиваясь к звукам дыхания своего соперника, определяли таким образом его положение и затем вступали в бой, заменяя отсутствующее зрение чувством осязания.

Фрэнк Руис, известнейший учитель каратэ и основатель американской системы Нисэй годзю, был одним из таких примеров. «Существуют лишь те ограничения, которые мы сами накладываем на себя», — говорил он, подтверждая классическую дзэнскую мысль.

Фрэнк, имеющий огромное число наград ветеран корейской и вьетнамской войн, работал в Нью-Йорке секретным агентом по борьбе с наркотиками вместе с прикрывавшим его учеником Джоджо. В июле 1970 года, когда они выполняли очередное задание, на скоростном шоссе Кросс-Бронкс у них лопнуло колесо автомобиля. Джоджо вышел, чтобы поменять колесо, но не смог справиться с домкратом. Когда Фрэнк вышел из машины, чтобы помочь ему, его сбил несущийся на огромной скорости автомобиль, отбросивший Фрэнка почти на сто футов.

Проезжавший мимо врач остановился, попытался оказать Фрэнку помощь, но после осмотра объявил его мертвым. Вызванная скорая помощь отвезла Фрэнка в больницу, где он в течение пяти дней пребывал в коме. Почти все кости его тела были сломаны или раздроблены — степень повреждений была сравнима с результатами падения с двадцатого этажа.

Когда Фрэнк вышел из комы, он был парализован до самой шеи, и ему сказали, что он никогда не сможет ходить. Врачи говорили, что даже то, что он выжил, был просто чудом. Его спасло только прекрасное физическое состояние и то, что, благодаря занятиям каратэ, он инстинктивно расслабился, когда его подбросило в воздух.

Однако Фрэнк настроился на то, что он обязательно будет ходить и вновь начнет преподавать каратэ. Ежедневно в течение долгих часов он представлял, что стоит на мате и исполняет ката, тренировочные упражнения, развивающие силу тела. После пятилетнего лечения и интенсивных положительных образов он доказал, что врачи ошиблись, и перебрался из кресла-каталки на костыли. Он даже снова начал проводить занятия.

— Мы сами создаем себе ограничения, — недавно говорил мне Фрэнк. — Я потерял обе ноги, и некоторые называют меня инвалидом. Но это всего лишь ярлык. То, что я не могу ходить, не значит, что я не способен обучать. Я не собираюсь позволить ярлыкам ограничивать себя.