Тайная сторона (ЛП)

— Нет, серьезно, — снова начинаю я. — Что мы здесь делаем? У тебя есть какая-то книга, которую уже давно пора вернуть в библиотеку?

Он застенчиво улыбается.

— Мы будем здесь ужинать.

— Здесь? — переспрашиваю, пока он ведет меня по красному ковру к мраморной лестнице. Он ведет меня мимо двух огромных статуй львов, прозванных «Терпение» и «Стойкость» бывшим мэром Нью-Йорка, Фьорелло Ла Гуардия. Они охраняют главную дверь так, будто делают это ценой собственных жизней.

— Это мое самое любимое место в Нью-Йорке, — признаюсь я.

— Правда?

— Я всегда любила библиотеки и эта… она просто самая лучшая. Я была здесь миллион раз. Провела несчитанное количество часов в книгохранилище и читальном зале, особенно, когда в жизни у меня был трудный период.

— Ну, это место тоже одно из моих любимых, — говорит он, к моему собственному удивлению. Я не думала, что у генерального директора технологической компании будет время, чтобы читать ради своего удовольствия. — Она прекрасна и величественна, не так ли? Вот почему я хотел тебя сюда взять.

— Я и понятия не имела, — шепчу.

— Главный читальный зал «Роуз» мое самое любимое место, куда я могу пойти, чтобы уйти от всего этого, — говорит Эйден, сжимая мою руку.

— Туда мы сейчас и направляемся? — спрашиваю.

Эйден качает головой.

— Нет, у меня есть маленький сюрприз для тебя.

Я иду рядом с ним, когда он ведет меня к залу Селесты Бартос, который полностью покрыт элегантными цветочными витринами. Я ничего не знаю о цветах или их разновидностях, но комната выглядит так, будто украшена для свадьбы. Акценты комнаты освящены красивым нежно-розовым и фиолетовым свечением, которое привлекает внимание к десятиметровому стеклянному блюдцу внутреннего потолка.

— Здесь очень красиво, — шепчу.

Посреди помещения в сто сорок квадратных метров стоит большой стол, накрытый на двоих.

— Такое чувство, что мы ворвались на чью-либо вечеринку, — говорю я.

— Это не так. Это все для нас, — успокаивает Эйден.

Я качаю головой. Чувствую боль в груди и знаю, что скоро последует поток слез. Я делаю глубокий вдох и пытаюсь сдержать их.

— Ты в порядке? — Эйден смотрит мне прямо в глаза.

— Нет. То есть, да. Просто никто никогда раньше не делал такого для меня.

— Я хотел, чтобы наше свидание было особенным, — говорит мужчина.

— Я думала, мы поедем в какой-нибудь модный ресторан, но никак не предполагала, что ты забронируешь Нью-Йоркскую публичную библиотеку, ради всего святого.

— Если тебе не нравится здесь, мы можем поехать в другое место, — быстро говорит он.

— Нет, ты не понимаешь. Это… это намного больше, чем кто-либо когда-либо делал для меня. Здесь так красиво. Это просто… слишком. У меня такое ощущение, что я слишком плохо одета.

Эйден осматривает меня с ног до головы и качает головой.

— Нет, ты идеальна. На данный момент ты самая красивая женщина в мире.

Мои щеки заливаются румянцем от стыда, и я вынуждена отвести взгляд.

Он берет меня за руку и ведет к столу. Отодвигает для меня стул, а затем задвигает. Когда Эйден садится напротив меня, я смотрю, как огонек от свечей пляшет в его глубоких глазах и теряюсь в этом мгновении.

К нам подходит официант, одетый в безупречный белый смокинг, держа полотенце, перекинутое через руку. Я никогда не понимала, для чего они нужны, кроме того, чтобы заставить официанта выглядеть очень официально.

Он спрашивает, что бы мы хотели пить и Эйден заказывает для нас бутылку вина. Я ничего не смыслю в винах, но официант выглядит впечатленным его выбором.

— Надеюсь, ничего страшного, что я заказал за тебя, — говорит он. — Просто ты должна попробовать это вино. Оно потрясающее.

— Да, все в порядке. Я немного туповата, когда дело доходит до вин. Вот почему в барах я просто предпочитаю пить «Мохито» и «Маргариту».

— Если ты хочешь какой-либо из этих напитков, я достану его для тебя.

— О, нет, все отлично, — говорю я.

ГЛАВА 26

Когда он приглашает меня к себе…

Элли

Во время ужина я теряюсь в глазах Эйдена. Он смотрит на меня так, будто я единственная девушка во всем мире, которая имеет значение. Я не помню, когда в последний раз на меня кто-нибудь так смотрел. А может, никто и не смотрел.

Сначала мы не разговариваем ни о чем конкретном, но затем он спрашивает меня о моей работе. Я не знаю, что ему сказать и подумываю о том, чтобы солгать. Только, я не хочу ему врать. Ни о чем.

— Я больше там не работаю, — я говорю, отправляя в рот кусочек своего лосося, который так идеально приготовлен, что практически тает у меня во рту.

— Нет?

— Я уволилась. Я ненавидела своего босса и когда у меня после той ночи появились деньги… я подумала, какого черта я должна ей продолжать подчиняться?

— Мне нравится, как это звучит, — улыбаясь, говорит Эйден.

— Тебе нравится, как звучит безработица?

— Нет, мне нравится, как звучит женщина, которая решила преследовать свою мечту.

Я краснею.

— Что заставляет тебя думать, что именно это я собираюсь делать?

— Не знаю. У меня есть такое чувство. Ты любишь писать. А такие вещи, как правило, начинают съедать тебя изнутри, если ты не занимаешься ими.