Тайная стратегия развала СССР

Перестройка в первую очередь была направлена не на модернизацию советской экономики и устранение дефицита потребительских товаров, который делал существование рядового советского человека невыносимым. Она была направлена на устранение нарушения баланса сил, становившегося все больше и явно не в пользу Советского Союза. Генерал Дмитрий Язов (позднее министр обороны) заявил, что перестройка – это «интенсификация производства, основанная на новейших достижениях науки и технологии». Он поддерживал реформы, понимая их военную необходимость.

У тех лиц в Вашингтоне, которые всерьез принимали реформаторские попытки Горбачева, перестройка вызывала тревогу. Конечно, США были заинтересованы в превращении Советского Союза в менее монолитное, более свободное и открытое, а следовательно, и менее агрессивное государство. Но что, если Горбачеву удастся создать империю с передовой технологией и эффективной экономикой, сохранив при этом все марксистско-ленинские догмы последних семидесяти лет? И что, если все призывы к реформам на самом деле всего лишь уловка с целью добиться западных кредитов?

И когда Горбачев начал борьбу за придание советской экономике технологического динамизма, попытки администрации Рейгана установить технологическую блокаду в мировом масштабе вокруг всего советского блока уже приносили плоды. С 1981 года в американской системе контроля над экспортом произошло много структурных и правовых изменений. Выполнению этих предписаний и требований уделялось гораздо больше внимания, чем при любом другом правительстве. Операция «Эксодус» («Исход»), запущенная под фанфары пропагандистской шумихи, набирала обороты. С 70-х по начало 80-х годов в судах было рассмотрено всего лишь два-три дела, касающиеся кражи технологий. А только в январе 1986 года департамент юстиции рассмотрел более сотни таких дел. Перечень запрещенных к вывозу товаров за время правления администрации Рейгана значительно расширился. Между октябрем 1983-го и сентябрем 1987 года в этот список было внесено двадцать шесть позиций.

Но самые существенные перемены произошли в 1985 году, когда усилиями обеих партий и при полной поддержке администрации были внесены поправки в Экспортный устав 1979 года. Эти поправки впервые давали сотрудникам служб контроля за экспортом полномочия вести расследования дел о нелегальном экспорте за пределами Соединенных Штатов. Агенты могли следить за экспортом технологий в таких странах, как Гонконг, Швейцария или Индия. Двусторонние соглашения, подписанные со многими нейтральными странами, обязывали их следить за собственным экспортом. Таможенные чиновники получили множество дополнительных полномочий. Они могли теперь без ордера задерживать и обыскивать подозрительные грузы. Наказание за нелегальный вывоз товаров было усилено: тюремное заключение вместо штрафов.

В 1986 году стратегия технологической блокады работала на полную мощность. Страны КОКОМ усилили контроль за своим экспортом. Каналы нелегального экспорта, идущие через Швецию, Австрию и Швейцарию, были перекрыты. Около 40 процентов экспорта американских товаров допускалось к вывозу только при наличии той или иной лицензии. Таким образом, легальное приобретение какой-нибудь современной американской технологии было для Москвы почти невозможным. За четыре года администрация Рейгана преуспела в создании бюрократического аппарата с единственной целью – контроля за экспортом товаров в советский блок. Используя самые совершенные компьютеры, комитет по технологическому трансферу при ЦРУ занимался беспрецедентным по размаху мониторингом потоков торговли развитыми технологиями в мировом масштабе. Постоянное давление из Вашингтона вынудило многих западных союзников США предпринять аналогичные действия, хотя и в меньших масштабах. В 1984 году британское министерство обороны создало отдел передачи технологий, укомплектованный специалистами, задачей которых было наблюдение за экспортом развитых технологий. Сходные программы были запущены в Париже и Бонне.

Москва крайне нуждалась в западных технологиях, но никак не могла их получить. Строгие ограничения на экспорт подтолкнули Кремль пойти на крайние меры. К 1986 году число агентов КГБ и военной разведки (ГРУ), занятых попытками выкрасть те или иные западные технологии, резко возросло. «В 80-х годах, когда усилились ограничения на экспорт, резко возросла их активность в сфере промышленного шпионажа», – вспоминает Стеф Галпер. Но шпионаж был плохой альтернативой. Кража технологий – в отличие от легального приобретения – дело малоэффективное. Когда технология крадется, то к ней не прилагаются инструкции, отсутствует подготовка технического персонала и техническое обслуживание.