Тайная стратегия развала СССР

Такое расширение арсенала не ограничивалось увеличением бюджета. Также важным было и то, для чего предназначались эти средства. Поддержка современных систем вооружения, основанных на высокоразвитой технологии (в том числе СОИ), создала вдруг опасную для Москвы динамику гонки вооружений. Кремль решительно предпочел бы количественную гонку, поскольку таким образом смог бы парировать технологические преимущества Америки. Однако когда гонка приобрела в основном качественные параметры, Москва оказалась в исключительно невыгодном положении и выяснилось, что это выше ее возможностей. Именно поэтому Горбачев так опасался СОИ и других технологически сложных американских оборонных систем.

Вместе с тем администрация Рейгана старалась ударить Кремль по карману. Пуск сибирского газопровода с опозданием на два года, и к тому же в два раза короче запланированного, — серьезный финансовый удар, не говоря уже о постоянной американской кампании снижения цен на нефть. Москва потеряла десятки миллиардов долларов в твердой валюте, как раз тогда, когда больше всего в них нуждалась. Более жесткое ограничение экспорта технологий также задержало развитие советской экономики. Представим, однако, на минуту, что расширение американского оборонного арсенала, заложенное еще Джимми Картером в 1980 году, закончилось в 1983-м или что СОИ никогда не увидела бы света, что Советы имели бы постоянный доступ к западной технологии и что газопровод приносил бы доходы в твердой валюте при относительно высоких ценах на энергию. С кризисом советских ресурсов было бы значительно легче совладать.

Ни единичные попытки, ни оторванная политическая концепция не привели бы к падению Кремля. Суть стратегии администрации Рейгана измеряется ее эффектом. Эта политика обрушила град ударов по ослабленной советской системе. Смерть советского коммунизма завершила «холодную войну». Ирония же, конечно, заключается в том, что современная историография приписала Михаилу Горбачеву львиную долю заслуг за окончание «холодной войны» и последующую эпоху. Это воистину курьезный подход, все заслуги приписывать побежденному, а не победителю.