Тайная стража России. Очерки истории отечественных органов госбезопасности. Книга 6

Безусловно, вся эта огромная масса немецких военнопленных не была и не могла быть однородной. Выходцы из разных социальных групп имели самые разнообразные мнения, отношения к войне, к фашизму, к русским, к социализму, национал-социализму и т. п. Немецкие военнопленные, прошедшие через жернова фронтовой жизни, увидевшие войну, ее цели и сущность изнутри, осознавали лживость фашистских пропагандистов о превентивном ударе по СССР, об освободительной миссии Германии на Востоке. Все это давало возможность органам спецпропаганды Советского Союза проводить работу с учетом их политической переориентации. Однако основная масса немецких военнопленных находилась под страхом репрессий со стороны гестапо по отношению к ним самим и, особенно к их семьям. Сдерживающим фактором перехода немецких военнопленных на открытые антифашистские позиции, кроме гестапо, были и высокоразвитое чувство долга и требования военной присяги. Следует отметить, что в начальный период Великой Отечественной войны советские спецпропагандисты, по признанию бывшего начальника спецпропаганды РККА М. И. Бурцева, недооценивали глубины сформированности у немецких солдат и офицеров таких качеств как чувство долга и верности требованиям военной присяги.

Советское правительство и руководство ВКП (б), зная, что война с Германией неизбежна, придавали исключительное значение политической пропагандистской работе не только среди населения и войск противоборствующей стороны, но и среди неприятельских военнопленных. В этой связи еще до начала Великой Отечественной войны перед соответствующими политическими и военными органами была поставлена задача – быть готовыми к ведению пропаганды среди войск и населения противника.

После нападения Германии на СССР при ЦК ВКП (б) было создано Бюро военно-политической пропаганды, а в Главном политическом управлении (ГлавПУ) РККА развернуты по штатам военного времени подразделения специальной пропаганды. Инструкторы по специальной пропаганде (после они стали называться инструкторами по антифашистской работе) были предусмотрены и в штатах лагерей для военнопленных, имели соответствующую подготовку (совершенное знание языка военнопленных, историю страны, психологию, традиции и обычаи народа). Инструкторы по антифашистской работе в официальной и неофициальной обстановке должны были осуществлять массированную политико-воспитательную работу среди немецких военнопленных.

В первые месяцы войны существенных результатов в склонении немецких военнопленных к открытым активным выступлениям против фашизма, Гитлера и войны, достигнуто не было (за исключением отдельных перебежчиков и членов Коммунистической партии Германии). Это обуславливалось рядом причин. Огромные военные успехи немецкой армии на восточном фронте, вера в Гитлера и идеи НСДАП, страх перед гестапо, ненависть к русским, ошибки и грубые просчеты в организации пропагандистской работы среди военнопленных, содержание рядового и офицерского состава немецких военнопленных в лагерях совместно, затрудняли проводимую работу.

Первого незначительного успеха удалось достичь лишь в августе 1941 г. в лагере № 58 (г. Темников, Мордовская АССР). Специальная группа под руководством Д.3. Мануильского проводила работу в лагере по составлению и подписанию антифашистского документа, изобличающего агрессивную политику фашистской Германии. Из отобранных 30 чел., давших предварительное согласие на подписание антифашистского документа, свою подпись поставили лишь три военнопленных рядового состава[445]. После очередного тура индивидуальной работы документ подписали еще три военнопленных. Таким образом, из содержавшихся в лагере 974 чел. (в том числе 28 офицеров) свои подписи под первым антифашистским документом поставили лишь 6 чел.

Выводы о причинах первой неудачи были доложены руководству партии и правительства. После заслушивания Д. З. Мануильского, высшее политическое руководство СССР подключило к этой работе оперативные подразделения УПВИ НКВД и было дано указание начатую работу продолжать. Благодаря участию оперативного отдела УПВИ НКВД последующие три месяца оперативно-политической обработки немецких военнопленных в лагере № 58 дали существенные результаты. В октябре 1941 г. 138 немецких военнопленных (из 974 человек содержавшихся в лагере) подписали антифашистский документ, получивший название «Обращение 158». Он был распространен среди немецких военнопленных, содержавшихся в других лагерях и часть из них, прежде всего рядового состава, присоединилась к «Обращенению 158». Таким образом, началом антифашистокого движения среда немецких военнопленных можно считать октябрь 1941 г.