Тайная уступчивость (ЛП)

— Я так близко, — прорывается сквозь мои мысли хныканье Элианы, и я начинаю работать языком, посасывая ее клитор и одновременно балансируя на ней. Ее бедра обхватывают мою шею, заставляя мое дыхание сбиваться, и это заводит меня еще больше. Я перемещаю руки на ее задницу и прижимаю ее ближе к себе, выедая ее киску, как изголодавшийся мужчина.

— Ах, так чертовски близко, Джулиан! — стонет она, прежде чем ее ноги начинают неудержимо дрожать, и я чувствую вкус ее спермы и слизываю ее всю, пока ее бедра бьются об меня. Я сосу ее клитор в последний раз после того, как слизал каждую каплю ее выделений.

Мои губы мокрые, борода тоже, и я уверен, что нос тоже. Если бы я умер сегодня ночью, я бы не расстроился.

— Хорошо, пожалуйста, — умоляет она, постукивая руками по стенам, и я киваю, помогая ей слезть с моих плеч. Она встает, ухватившись за раковину, и я медленно поднимаюсь, разминая ноги от долгого пребывания в коленном положении.

— Ты в порядке? — спрашиваю я, поднимая ее подбородок, чтобы она посмотрела на меня. Ее зеленые глаза блестят, и они выглядят ошеломленными. Она хихикает и кивает. Я наклоняюсь и целую ее в нос, а затем в губы.

Она наклоняется в поцелуе, и ее руки тянутся к моим брюкам, нащупывая мой член, но я отстраняюсь. Я хмыкаю под нос, а она хнычет.

— Почему бы и нет? Я хочу, чтобы ты выкрикнул мое имя, — дразнит она.

— Потому что нас не было достаточно долго, чтобы они могли послать кого-то еще искать нас.

Ее глаза расширяются, и она задыхается.

— Черт, если бы моя мать поднялась наверх и нашла нас, я бы умерла. Нет, ты был бы мертв.

— Уверен, что Карлос подвесил бы меня за яйца еще до того, как Виктория успела бы меня отругать.

От этого смех вырывается из ее груди, и она шлепает меня по груди, но я сжимаю свою руку и притягиваю ее для еще одного поцелуя. Мы сливаемся в нем, а затем расходимся, и она приводит себя в порядок, натягивает трусики и брюки.

— Давай я пойду первой, а ты последуешь за мной. Мы просто притворимся, что ты заблудился наверху, блуждая по коридорам, — шепчет она.

Я смотрю на ее ошеломленное выражение лица и слегка размазанный макияж глаз. Ее волосы даже немного взъерошены, и я понимаю, что мне придется поправить брюки и даже прическу, прежде чем я войду в столовую.

— Они точно в это поверят, — шучу я.

Она улыбается, затем открывает дверь ванной и выскальзывает наружу. Я последовал за ней.

Восемнадцать

ЭЛИАНА

Лена смотрит на меня обеспокоенными глазами.

— Что? — спрашиваю я, еще раз взглянув на нее, а затем опускаю взгляд на журнал в своих руках. Там есть статья о том, как сложить баллы, чтобы понять, действительно ли ты ему нравишься. Я закатываю глаза от выбора, прежде чем Лена вздыхает.

— Ты молчишь с вечера пятницы. А это было неделю назад.

Я снова поднимаю на нее глаза и постукиваю пальцами по журналу. — Виновата моя мама. Она не может продолжать вести разговоры, а потом указывать взрослым людям, как им делать свою работу.

— Она просто пыталась помочь профессору Эстраде.

— Так не поступают.

Лена смотрит на меня какое-то время, а потом пожимает плечами. — Ну, ты хотя бы узнала его номер?

Сердце колотится в груди, и я стараюсь не показывать виду, но во рту мгновенно пересыхает. — Чей номер?

— Гарри!

Я поднимаю бровь и пытаюсь вспомнить ужин на прошлой неделе, чтобы понять, что могло заставить ее так подумать. После того как мы с Джулианом порезвились в ванной наверху, мы вместе со всеми закончили ужин, а затем большинство разошлось по домам. Лора пыталась утащить Джулиана с собой и моей мамой в гостиную, расположенную у входа в дом, но он остался в столовой с моим отцом, Гарри, Леной и мной.

Мы болтали о всякой ерунде, и мне казалось, что Лена не изучает ни меня, ни Гарри. Я ничего не помню о нашей с Гарри ночи. Я была настолько одурманена и ошарашена Джулианом, что всю ночь продолжала улыбаться и хихикать. Так ли это?

Одна только мысль о ванной и о том, как мы попробовали новый прием, вызывает у меня улыбку. Джулиан всю ночь не сводил с меня глаз, и я просто хотела схватить его и потащить наверх, где он мог бы как следует трахнуть меня на моей кровати.

— Вот, эта улыбка. Ты делала это всю ночь!

Лена показывает на меня, и я изо всех сил стараюсь стереть с лица ошеломленную улыбку.

— Да ладно, Лен, не надо так.

— Значит, ты все-таки взяла его номер!

Я быстро соображаю. — Конечно.

Какой от этого может быть вред? Может, тогда я смогу и дальше тайком встречаться с Джулианом, а она будет думать, что я с Гарри. У меня пока не хватает смелости рассказать лучшей подруге, что я трахаюсь с коллегой отца. Я не могу.

— Ура! — Она хлопает в ладоши. — Знаешь, с кем я много общаюсь в последнее время?

Я поднимаю бровь. — С кем?

— Малкольм.

— Кто?

— Малькольм! Парень из бара.

Я задыхаюсь. — Ты имеешь в виду профессора?

— Да, да, и что? Мы не в одном здании и не на одном факультете. Он — искусство, а я — египтология!

— Но ты же ходила на его занятия.

Лена высунула язык и хихикнула.

— И что? Это было давно. Теперь я на своих перспективных курсах, а он может продолжать преподавать на своих.