Тайная жизнь Фиделя Кастро. Шокирующие откровения личного телохранителя кубинского лидера

Первым моим местом службы в качестве сотрудника третьего круга стал Эль-Онсе, или «Одиннадцать». Речь идет о группе домов, стоящих на калле Онсе, Одиннадцатой улице в очень уютном квартале Ведадо, в пяти улицах от моря. Назначение туда не было синекурой, потому что «Одиннадцать» – это в первую очередь был дом, где жила Селия Санчес, заметная персона и в истории революции вообще, и в частной жизни Фиделя в особенности. Вплоть до своей смерти от рака легкого в 1980 году Селия участвовала почти во всех значительных исторических событиях. В 1952 году она стала одной из первых женщин, выступивших против диктатуры Батисты, потом присоединилась к кастровскому подрывному движению M-26. В Сьерра-Маэстре она была связной: доставляла сообщения, спрятанные от полиции в букеты цветов, а кроме того, координировала действия партизан и ячеек городского подполья. После «победы революции» она была вознаграждена многочисленными официальными постами, в том числе секретаря Государственного совета, председателем которого стал сам Фидель. Но главное, эта хрупкая женщина с черными глазами и того же цвета волосами была любовницей Кастро. Более того, она стала его доверенным лицом. Факт, заслуживающий того, чтобы быть отмеченным особо, поскольку Команданте не доверяет никогда и никому, исключая своего брата Рауля и нескольких «женщин своей жизни», которых можно пересчитать по пальцам одной руки. Селия пользовалась значительным влиянием, в частности при назначениях на высшие государственные посты. Так что любовь между ними тоже была политикой. Фидель так любил Селию, что только после ее смерти женился на Далии, женщине, которая в строжайшей тайне делила с ним жизнь с 1961 года.

* * *

В квартире Селии Санчес на пятом и последнем этаже дома на Одиннадцатой у Фиделя была своя территория с ванной, куда он втайне от Далии приезжал почти каждый день, прежде чем вернуться в президентский дворец. Возле дома на Одиннадцатой улице я впервые увидел Фиделя вблизи.

В тот день я дежурил у входа в дом, когда к нему вдруг подлетели Фидель и его эскорт на трех «альфа-ромео» цвета бордо, использовавшихся в то время – позднее они будут заменены на «Мерседес-500». Автомобили остановились в нескольких метрах от входа, и охрана разделилась в соответствии с инструкциями по действиям в обычной обстановке: один сотрудник заходит в дом проверить, все ли там спокойно, и дает зеленый свет другим; следующие двое занимают позицию на тротуаре спиной к дому и берут под контроль улицу; остальные шестеро окружают Фиделя, который идет к двери в сопровождении старшего группы охраны.

В этот самый момент Команданте направился прямиком ко мне, положил руку мне на плечо и посмотрел в глаза. Окаменев, я что было сил сжал винтовку, чтобы сохранить положенный по уставу вид. Потом Фидель вошел в дом. Сцена продолжалась не более двух секунд, но я был потрясен тем, что лично видел Фиделя, человека, которым восхищался больше всех на свете и за которого был готов отдать жизнь.

* * *

Одиннадцатая улица занимает особое место в кастровской географии. В ту пору она была одним из тех мест, в которых Фидель бывал едва ли не ежедневно и о которых никто, или почти никто, ничего не знал. С целью обеспечения его безопасности был приватизирован целый блок домов, и доступ публики на этот участок улицы перекрыт двумя контрольно-пропускными пунктами, по одному на каждом конце. Все крыши были соединены между собой, образовав обширное пространство для перемещения под открытым небом. С годами были внесены и другие изменения. Были установлены лифты, устроен спортивный зал и даже богато отделанное помещение для боулинга: две лакированные дорожки, а по бокам – кусты папоротника и скалы, привезенные со склонов Сьерра-Маэстры. Невероятно величественно!

Но самым удивительным элементом, бесспорно, стал коровник, построенный по приказу Фиделя на пятом этаже Одиннадцатой, в самом сердце столицы! В начале 1969 года он приказал доставить туда четырех коров, которых подняли с улицы наверх при помощи строительного крана. Так Команданте смог заниматься своим главным увлечением того времени: скрещиванием европейских коров голштинской породы (черных с белым) с кубинскими зебу, в надежде создать новую породу, которая позволила бы давать бо́льшие надои молока.