Тайная жизнь моего мужа

Неужели у мужа действительно та самая болезнь, что преследовала его родных? А что, если это уже последняя стадия и надежды нет?

Роман, трясясь в «скорой», по дороге в больницу, говорил, что он согласен только на паллиатив, на облегчение своего состояния, но – никаких операций, ничего радикального.

Алиса не могла теперь оставить мужа наедине с его недугом. А значит, ей предстояло пройти весь путь с мужем до конца. До самой смерти Романа.

Покинуть человека, находящегося в подобном состоянии, казалось Алисе невозможным. Невероятным. Надо быть просто чудовищем, чтобы оставить умирающего без поддержки, даже если этот самый умирающий оказался предателем и успел в свое время наломать изрядно дров.

Если бы Роман не был болен, да, в этом случае Алиса покинула бы его, как только узнала бы обо всех его многолетних изменах, внебрачных детях, завещании, по которому ей ничего не должно было достаться…

Да даже и не в прегрешениях Романа дело… Алиса лишь недавно осознала, что не любила его, своего мужа. А это – тоже весомый повод прекратить отношения. Алиса думала, что она любит мужа, но внезапно это чувство оказалось обманом. Алиса вообще никого никогда не любила, если проанализировать все ее прошлое. Она впервые испытала сильные чувства лишь к сводному брату своего мужа, к Игнату.

А еще – она ждала ребенка от Игната.

Да, вот так, неожиданно – проснулась однажды утром и поняла, что именно с ней, с самой Алисой, тоже сейчас что-то происходит. Другое тело, другие ощущения… Непривычные, но знакомые по описаниям. Алиса была уверена, что не забеременеет, поскольку за семнадцать лет супружества с ней ничего подобного не происходило, а значит, и за те два свидания с Игнатом тоже ничего не случится. Как бы не так…

Алиса, заподозрив у себя «интересное положение», была вынуждена выйти из дома, ненадолго, она отправилась в аптеку, оттуда вернулась с разными тестами для определения беременности. С разными – для надежности. И все они дружно показали потом две очень отчетливые полоски.

Это был ребенок Игната. Только Игната, тут и гадать нечего.

Наверное, возлюбленный очень обрадовался бы этому известию, он мечтал о детях… Да и в любом случае ему надо об этом сказать, и как можно скорее, потому что он – отец будущего ребенка.

Но как сказать Игнату о ребенке, если Роман – умирает? И Алисе нельзя оставить мужа… И не сообщить Игнату – тоже нельзя.

А еще Алиса думала о своем ребенке. У него уже есть какие-то права? Чего он хочет, вернее, что ему требуется… Как лучше для ребенка: если его мать останется с чужим умирающим человеком или если она уйдет к отцу этого самого ребенка, бросив при этом умирающего мужа?

Начинать свою жизнь в этом мире ребенку – рядом со страданием и смертью, с болью, с угасанием или – с восторгом и нежностью будущего отца, который счастлив рядом с ним, рядом с носящей его ребенка женщиной?

Кого Алиса должна выбрать сейчас – свое дитя и Игната или умирающего мужа, который не являлся отцом ее ребенка?

Если Игнат узнает о беременности Алисы, он… он не позволит, наверное, остаться ей рядом с Романом? Нет, глупости, Игнат не станет ничего запрещать, наоборот, он предложит свою помощь, и они оба, Алиса и Игнат, проводят Романа в последний путь. Такое тоже возможно. Это был бы самый лучший, самый правильный вариант.

Но проблема в том, что Роман не позволит Алисе и Игнату ухаживать за ним. А то она не знала собственного мужа, его характер и принципы…

Плохо еще и то, что Алиса почти не общалась в последние недели с Игнатом, полностью посвятив себя мужу. А как общаться, если все время Алиса проводила рядом с Романом – то завтрак ему готовь, то обед, то гуляй с ним, ведя беседы… Таращиться при этом в телефон, ведя переписку с Игнатом в мессенджере, невозможно.

Нельзя исключать, что она уже и не нужна теперь Игнату… Он взял, да и перегорел, что тут поделать. Помирился со своей Дарьей, и там, у этих двоих, вновь все наладилось…

* * *

– Игнат, слышал? – В конце смены в кабинет заглянул главврач поликлиники, для Игната – просто Семеныч. – Романа Эрленда сегодня привезли в больницу, по «скорой».

– Что с ним? – сразу же поднялся из-за стола Игнат. – Известно уже?

– Пока нет. Я с фельдшером говорил, который его доставлял. Возможно, дело совсем плохо…

– Маменьке моей сообщили? Хотя она в пасынке разочаровалась… А так бы первой прискакала.

– Никто не в курсе, там только жена Эрленда.

– Пойду. Я на сегодня – все.

– Иди уж, да. Вот жизнь началась: вчера хороводами вокруг человека ходили, сегодня никого рядом, кроме жены… Интернет проклятый что творит, как репутацию портит. – Произнеся эту тираду, Семеныч вздохнул и исчез за дверью.

Игнат выключил всю аппаратуру, скинул халат, потом снова накинул его на плечи. Вымыл руки, замер на некоторое время перед зеркалом, разглядывая себя. И правду Дарья сказала – не такой уж молодой мужик. Молодость, надо честно признать, прошла. Прошла в бесполезных мечтаниях. Самые лучшие годы уже не вернуть. Мечтать дальше или остановиться, наконец, заставить себя расстаться с иллюзиями, с мыслями об Алисе…