Тайная жизнь моего мужа

Глубоко вдохнув, повернулась к нему лицом. По привычке попыталась понять, в каком он сегодня настроении. Обычно, если Артем был спокоен — ей можно было находиться рядом с сыном. Если же нет… лучше было скрыться подальше от его глаз.

Она сразу же чутко уловила, что сегодня с ним было что-то не так. И дело не только в том, что под глазами у него залегли темные круги, а сами глаза были воспалены, было нечто иное в нем самом. Как в прекрасном с виду яблоке, которое внутри, на самом деле, точил смертоносный червь.

Он ответил ей презрительным взглядом. Поджал губы, выражая привычное отвращение. Странно, но это ее даже задевало. Неужели она стала такая страшная? Или это просто он настолько ее ненавидел?

И она не могла понять, за что. Но знала другое — это полностью взаимно.

— Сколько можно дергаться при виде меня? — грубо кинул он раньше, чем она успела открыть рот. — Я тебя пальцем с той ночи не тронул ни разу!

Она едва не рассмеялась вслух. Да, с тех пор он действительно ее не касался. Но одного раза — грубого, мерзкого насилия, когда ей казалось, что еще немного — и он ее попросту убьет, было более, чем достаточно. Достаточно для того, чтобы сломать ей жизнь! Достаточно, чтобы дать понять — он способен на все.

Она еще помнила его угрозы. Помнила, что он обещал сделать, если она посмеет избавиться от ребенка. Помнила все так, словно это было вчера. Щедро подпитывала воспоминаниями свою ненависть.

— Я просто… не заметила, как ты вошел, — пробормотала, снова принимаясь старательно шинковать овощи.

— Где Никита? — коротко поинтересовался он в ответ.

— Спит.

Она уловила, как он развернулся, чтобы выйти с кухни, но вдруг остановился и, судя по звуку, принюхался. Сердце замерло в дурном предчувствии и резко оборвалось, когда Орлов вдруг спросил:

— Чем это пахнет?

Она тоже втянула носом воздух и ощутила слабый, но все же заметный аромат густой, сливочной туберозы. Духи Ники. Неужели он их узнал?

— Я… это новый ароматизатор, — сказала первое, что удалось придумать. — Тебе нравится?

Собрав все силы в кулак, она повернулась к нему лицом и слабо улыбнулась. Он сделал несколько шагов вперед, остановившись ровно там, где стояла недавно Ника. И снова, как хищник, учуявший запах жертвы, жадно втянул ноздрями воздух. Нахмурившись, повернулся к ней и холодно вынес свой вердикт:

— Ты лжешь. Это духи моей жены.

Лизу затрясло. Нужно было что-то придумать. Как-то объяснить…

Она нашла лишь одно приемлемое оправдание. Из тех, в которые он мог поверить.

Она размеренно, давая себе шанс успокоиться, вытерла руки о полотенце и произнесла:

— Да, я… видела в одной из соцсетей, какими духами она пользуется. И… купила себе тоже. Подумала, что, быть может, так ты будешь чувствовать себя, как дома…

— Дура! — рыкнул он так, словно ударил. — Не смей этого делать!

Она выдавила из себя нервную, дрожащую улыбку. По крайней мере, он ей поверил.

На краю сознания мелькнула мысль — значит, Ника ее не выдавала. Иначе он бы точно знал, что жена здесь была. Это осознание принесло Лизе успокоение и уверенность. Ей так нужна была помощь Ники!

Но после следующей реплики Артема ужас накатил на нее с новой силой.

— Собери вещи Никиты, — скомандовал он, разворачиваясь к двери. — Сын теперь будет жить со мной.

— Нет! — вырвался из нее отчаянный вопль раньше, чем она успела подумать.

Впервые она смела ему открыто возражать. Но что ей было еще терять?

Он смерил ее безразличным, холодным взглядом и отчеканил:

— Я сказал, собери его вещи.

И вышел, оставив ее в полной панике.

Первым порывом было метнуться к сыну, взять его на руки и попытаться сбежать. А если догонит — ни за что не выпускать из объятий. Он сможет отнять ее у него, только если убьет! Впрочем, лишиться сына для нее и было все равно что умереть. Ради него она жила. Ради него терпела все это…

Да, ненавидела поначалу, когда поняла, что беременна. Но не ребенка, а только сам факт того, что носит в себе плод насилия. Но когда он рос в ней, когда пинал ножками, когда взяла его на руки… обрела в ребенке смысл жизни, который потеряла в ту роковую ночь.

Он не может забрать его у нее!

Снова хлопнула входная дверь. На этот раз его шаги были стремительными, торопливыми… злыми.

Она инстинктивно сжалась в комок, но он прошел мимо кухни. Откуда-то из гостиной донесся его голос, от которого Лизу прошиб озноб:

— Ника, выходи! Я знаю, что ты здесь. 

Я стояла за дверью, едва дыша, боясь сделать хоть одно движение, способное меня выдать.

Когда голос Артема пророкотал совсем близко, я панически оббежала взглядом небольшую комнату, вполне серьезно рассматривая вероятность вылезти в окно и попытаться сбежать.

Но какой в этом был смысл? Он уже все понял. Он учуял меня по запаху. И, очевидно, все-таки заметил мою машину.

Даже если бы мне удалось сейчас скрыться, то оставалась еще Лиза. Испуганная, беззащитная, слабая. Мне не должно было быть до нее ровным счетом никакого дела, но смогу ли я потом спокойно спать, если брошу ее наедине с непредсказуемым монстром?