Тайная жизнь сатаниста. Авторизованная биография Антона Шандора ЛаВея

Чтобы восславить прирожденные способности Джейн как сатанистки, ЛаВей сделал ее Жрицей Церкви Сатаны и подарил ей сертификат, подтверждающий ее статус, который она с гордостью повесила у себя на стену, презрев протесты Сэма Броди. Не обращая внимания на постоянное сопротивление Броди, Джейн начала серьезно изучать ведьмовство и черную магию. Она стала регулярно приезжать к ЛаВею, чтобы поведать ему о своих успехах, поделиться каким-нибудь новым открытием, подтвердить свою любовь к нему и попросить о каком-нибудь заклинании счастья.

«Разница в подходах Мэрилин и Джейн к интеллектуальным исканиями заключается в том, что Мэрилин таскала с собой большие тяжелые книги и тусовалась с умными людьми, чтобы получать от них интеллектуальную подпитку, тогда как Джейн действительно имела потребность в знании. Джейн очень гордилась тем фактом, что если ей что-то нравилось, она тут же это запоминала. Все то время, пока «Сатанинская Библия» находилась в форме рукописи, Джейн постоянно листала страницы и добилась того, что выучила многие из них наизусть».

Частью отношений ЛаВея с обеими этими женщинами было то, что они обменивались книгами. «Мэрилин дала мне экземпляр книги Стендаля «О любви», и у меня до сих пор хранится экземпляр книги Уолтера Бентона «Это моя возлюбленная», которую мы купили вместе на Сансет-бульваре. Именно Мэрилин привлекла мое внимание к этой книге. Она хотела, чтобы я прочел ее и написал в ней что-нибудь для нее. Я даже написал в книге ее имя, но вышло так, что книга осталась у меня. Она очень много значила для меня в течение особенно темного периода моей жизни, когда я оставил Лос-Анджелес. Джейн постоянно настаивала, чтобы я прочел «Историю О» и «Я, Ян Крамер». Она дала мне истрепанные копии обеих этих книг. Это очень женский подход — желать делиться книгами с людьми, которых они очень любят».

Читая что-то однажды вечером, Джейн столкнулась с термином «инкуб». Это слово используется для описания мужского демона, который приходит к женщинам во сне и соединяется с ними в страстном соитии. Магов всегда обвиняли в том, что они насылали подобных демонов в своем собственном образе, чтобы обольстить невинных женщин. Броди, вечно подозрительный, запретил Джейн ехать в Сан-Франциско на встречу с Ла-Веем. Когда Джейн прочла об инкубе, она возбудилась от мысли, что ЛаВей может послать к ней свой образ ночью, чтобы любить ее.

Джейн немедленно позвонила ЛаВею, чтобы рассказать ему о том, что она прочла, и спросить его, правда ли это. Антон подтвердил существование легенд, но попытался уйти от прямого обещания. Когда она позвонила с кинофестиваля в Акапулько в декабре 1966 года, она была уже более настойчива, прося Антона описать в смачных деталях инкуба, которого он пошлет ей: «Смогу ли я ощущать его? Насколько большим будет его член? Заставит ли он меня возбудиться так же, как сейчас?»

На самом пике рассказа Джейн о том, что она хотела бы от инкуба, мексиканский оператор, следивший за звонком, разъединил связь, пытаясь обезопасить мораль международных телефонных переговоров. Это не отвлекло Джейн от ее задачи, она немедленно позвонила снова через другого оператора. «Как я должна лежать, ожидая его, — должна ли я находиться на спине, широко раскинув ноги? Насколько твердым он будет? Он будет нежным или грубым со мной, быстрым или медленным? Делается ли он тверже?» И в конце разговора она добавила (хотя в этом и не было необходимости): «И пусть он обязательно выглядит, как ты».

Поддавшись особой настойчивости Джейн, ЛаВей был вынужден пообещать прислать к ней инкуба той же ночью, — больше для того, чтобы освободить телефон, чем действительно намереваясь выполнить настоящее магическое действие. Но чтобы доставить ей удовольствие, он действительно послал ей некоторое количество позитивной энергии. На следующий день Джейн позвонила, чтобы поблагодарить Антона за то, что он прислал ей инкуба. И она подробно описала все то, что физически чувствовала во время занятий любовью с инкубом.