Тайная жизнь сатаниста. Авторизованная биография Антона Шандора ЛаВея

Для тех из нас, кто не может мгновенно оценить магическое значение обычной геометрической формы, ЛаВей опубликовал несколько статей в целях нашего просвещения. Начнем с начала: трапецоид может быть описан как треугольник с отсеченной верхушкой. Достаньте из кармана долларовую купюру и посмотрите на ее обратную сторону. Каменное сооружение с глазом в треугольнике, расположенным надним, является трапецоидом.

Когда вы видите эту форму, она излучает особую магию. Хотя египтяне, возможно, устраивали свои склепы в пирамидах, ацтеки и майя приносили жертвы своим богам на вершине огромных каменных трапецеидальных храмов. Каждый населенный привидениями дом в стиле Чарльза Аддамса завершается мансардной крышей — прекрасным трапецоидом. В то время как сказочные замки обычно представляются завершенными коническими шпилями, злые королевы всегда жили в суровых, угловатых, хорошо укрепленных монолитных строениях. В число других строений, отражающих трапецеидальную форму, входит черное здание Джона Хэнкока в Чикаго (которое стоит ныне на том месте, где родился ЛаВей) и вызывающий раздумья Эннис-Хаус в Лос-Анджелесе, спроектированный Фрэнком Ллойдом Райтом и напоминающий храм майя. Гробы старого стиля были трапецеидальными (если сложить два гроба днищем к днищу), равно как и мост Золотые Ворота, если смотреть на него со стороны. Исследования, произведенные еще в детстве, помогли ЛаВею осознать, что трапецеидальная форма постоянно использовалась в военной архитектуре.

Четырнадцатилетний ЛаВей распространил свои теории на визуальные образы, когда обнаружил книгу «Куда смотреть» Уильяма Мортенсена. Маленькая книжка, которая якобы являлась учебником фотографии, навсегда изменила взгляд ЛаВея на окружающий мир. В своей книге Мортенсен объясняет то, из чего состоит фотография или сцена и что делает ее неотразимой. Он формулирует законы визуального восприятия, которые ЛаВей немедленно применил к областям, далеким от фотографии. То, что Мортенсен обозначил «доминантной массой», точно совпадало с тем, что ЛаВей формулировал в применении к мощному визуальному (и, таким образом, магическому) эффекту трапецоида. Помимо этого, ЛаВей изучил другие аспекты власти над взглядом — необходимость архетипических тем, таких как секс, чувство или удивление, равно как и принцип Мортенсена (он формулируется как «является, а не делает»), которые объясняют, что истинная визуальная мощь идет от бесконечного сочетания элементов, а не просто от фотографирования объекта в движении. ЛаВей был так заинтригован этими возможностями, что начал применять идеи Мортенсена в собственных рисунках и картинах. Например, на одной из картин, «Часовой», мы видим на заднем плане мрачное трапецеидальное здание, а в дверном проеме здания виден силуэт колдуна. Открытая башня дома излучает неземную вспышку света, освещающую ночь, подобного осе крылатого демона, который заполняет собой большую часть фона. Этот демон направляется на службу колдуну.

Применение теорий Мортенсена на практике хорошо подготовило ЛаВея к должности, которую он занял в Управлении полиции Сан-Франциско. Он не только был готов к тому, чтобы делать наиболее эффектные снимки, но и к тому времени, как ЛаВей начал отвечать на звонки на номер «800», он уже сформулировал возможные объяснения того, какие места могут являться наиболее притягательными, какие дома — «населенными привидениями», какие области — проклятыми, а какие участки — таинственными. Став, вероятно, первым американским «охотником за привидениями», ЛаВей был обрадован возможности проверить свои теории насчет настоящих «нехороших» мест.

Еще со времен работы в балаганах ЛаВей знал, как конструировались придуманные визуальные загадки типа «загадочных мест», так, чтобы в них использовались углы и ложные перспективы, которые обманывали глаз и лишали человека чувства равновесия. Возможно, «нехорошие» дома, — рассуждал ЛаВей, — получаются потому, что неряшливые строители или архитекторы не осознавали эффекта, производимого странными углами на жителей здания. Исследовав и сделав достаточное количество фотографий мест, где происходили убийства и самоубийства, ЛаВей предположил, что некоторые необычные конфигурации пространства могут привести людей, уже предрасположенных к сумасшествию, к совершению ненормальных поступков. «Углы и пространства, которые провоцируют беспокойство, — то есть те, которые не гармонируют с визуальной ориентацией, — будут провоцировать ненормальное поведение, вызывая мысли о необходимости перемены. Исключения случаются там, где в самом существе имеется обратная полярность — крайняя степень умственной разбалансированности или извращенности, или наоборот — даже крайняя рациональность и уверенность».