ХУДОЖЕСТВЕННЫЙ СТИЛЬ: ИТАЛЬЯНСКИЙ РЕНЕССАНС
КУДА ЗАЙТИ ПОСМОТРЕТЬ: ГАЛЕРЕЯ УФФИЦИ ВО ФЛОРЕНЦИИ, ИТАЛИЯ
«Пусть тебе выпадет жить в эпоху перемен» — говорится в старинном проклятии, и времена, в которые жил Сандро Боттичелли, изобиловали переменами. Родившись в золотом веке флорентийского Ренессанса, он трудился под покровительством Лоренцо Великолепного из рода Медичи, пережил вражеские нашествия и неудавшиеся государственные перевороты и с трепетом внимал зажигательным проповедям монаха- отступника Джироламо Савонаролы.
Получив при рождении имя Алессандро ди Мариано Филипепи, Сандро, как его все звали, был одним из четырех детей в семье, избежавших смерти в детстве. Благоприобретенная фамилия Боттичелли происходит от прозвища его брата, Боттичелло («бочонок»). Сегодня Боттичелли наиболее известен картиной, о которой чем больше узнаешь, тем сильнее удивляешься: «Рождение Венеры». Специалисты до сих пол бьются над интерпретацией этого полотна. Что это, прямодушная иллюстрация двевнегреческого мифа? Или сложный философский трактат по искусству? Венера с непроницаемым видом стоит на створке своей раковины и ответа не дает.
Флоренция времен Возрождения была ступицей великого колеса коммерции, подчинившей себе огромное пространство от северо-запада Шотландии на северо-западе до Леванта на юго-востоке. Флоренция именовалась республикой, но по сути правило этим городом одно всесильное семейство. Медичи баснословно разбогатели на банковских услугах, которые они оказывали любому, независимо от национальности и места проживания. Лоренцо Великолепному было всего девятнадцать лет, когда по смерти отца он сделался управителем как банка, так и города Флоренции. Боттичелли входил в ближний круг Лоренцо, восторгавшийся своим правителем. Гуляя по уставленному скульптурами парку Медичи и обедая жареным павлином, Боттичелли, должно быть, остро чувствовал разницу между этими великолепием и роскошью и сыромятней своего отца, навеки провонявшей куриным пометом и лошадиной мочой.
Начинал Боттичелли подмастерьем у одного из местных художников. К 1470 году у него уже была своя мастерская, а в 1475 году он написал «Поклонение волхвов», картину, которая принесет ему славу. На этом полотне художник не только с трогательной почтительностью восславил Мадонну с Младенцем, но и воздал почести своим покровителям, дому Медичи. Традиция вставлять в религиозные композиции портреты спонсоров зародилась еще в Средневековье, и в этой работе Боттичелли изобразил чуть ли не всю семью своего патрона. А кроме того, он втиснул на холст еще один портрет — изображение молодого человека в одеянии горчичного цвета, который глядит, и не без вызова, прямо на зрителя. Это сам художник.
Вскоре после окончания «Волхвов» Медичи попросили Боттичелли запечатлеть куда более страшный сюжет: в память и назидание о заговоре Пацци. Богатое флорентийское семейство Пацци заключило союз с заклятыми врагами Медичи, папой Сикстом IV и архиепископом Пизы, с целью «свержения режима» в городе. План был таков: убить Лоренцо и его брата Джулиано. 16 апреля 1478 года во время праздничной мессы во Флорентийском соборе свирепые убийцы накинулись на братьев. Джулиано несколько раз ударили ножом, и он умер на месте, но раненому Лоренцо удалось улизнуть, и он забаррикадировался в баптистерии. Заговорщики двинулись на главную площадь с намерением поднять народ на бунт, но флорентийцы схватили их и заковали в цепи. В тот же вечер их повесили. А чтобы всякий, кто осмелится напасть на Медичи, хорошенько усвоил, что справедливое воздаяние (или месть — какая разница?) настигнет его практически мгновенно, Медичи заказали Боттичелли фреску с восемью заговорщиками, накликавшими на себя беду и неминуемую гибель.
Ненадолго съездив в Рим, чтобы написать несколько фресок в Сикстинской капелле (на которые сейчас публика почти и внимания не обращает, самозабвенно разглядывая плафон Микеланджело), Боттичелли вернулся во Флоренцию, обуянную поголовной страстью к классическому наследию. Флорентийцы возжигали свечи в честь Платона, вели философские диспуты о душе, и в этой атмосфере Боттичелли пишет свои «мифологические» полотна — «Весну» и «Рождение Венеры». Стиль этих картин представляет собой странную смесь: хотя на них изображены древнегреческие боги и богини, сами сюжеты — полностью ренессансное изобретение, созданное под сильным влиянием философии неоплатоников. В «Рождении Венеры» богиня любви, только что родившаяся из морской пены, ступает на створку раковины. В философской интерпретации Венера олицетворяет красоту, а поскольку красота и есть истина, картина превращается в аллегорию истины, явившейся миру. Либо это прямодушное восхваление любви и дань женской красоте — выбор за вами[2]
.