Тайник на Кутузова

– Нет, посадку организует Люка. И не в Шампани. Южнее... Костер могу развести, если пилот плохо видит. А парашют в любом случае должен иметься на борту любого летательного аппарата.

Глава 8

Я никогда не видела вертолета живьем и уж точно не ожидала, что они издают столько шума. Стоя на приличном расстоянии, я ждала, пока огромная железная птица, кружась и пригибая траву, садилась на поле. Люка предпочел не лицезреть сцену воссоединения блудной дочери с покинутым отцом. Его ждали более приятные развлечения. Коснувшись земли, пропеллер крутанулся еще несколько раз, потом издал страшный лязгающий звук и затих. Из вертолета, придерживая шляпу, вышел невысокий человек и направился ко мне. Порав нявшись со мной, он протянул мне руку и вымученно улыбнулся. Это был несчастный папаша беглянки – Джон Брендон. Я пожала протянутую руку и открыла дверь джипа, в котором сидела Лиза.

– Лиза, – позвал папаша.

– Да пошел ты, – грубо отмахнулась дочь и вылезла из машины.

Оказавшись на улице, она повернулась ко мне и вперла в меня свои злые глазки.

– Сука, – прошептала она. – Чтоб тебя... А я все равно убегу!

– Да пожалуйста. – Я безразлично пожала плечами.

Мне вся эта эпопея уже начала надоедать. Надо же, столько шуму вокруг какой-то шмакодявки!

Через пятнадцать минут железная махина улетела, унося в себе найденную беглянку и ее несчастного папашу. Прильнув к окну вертолета, Лиза уже сверху продолжала сверлить меня ненавидящим взглядом. Боже мой, ну что за поколение такое? Волчата...

Как только вертолет скрылся из вида, ко мне подошел один из охранников и сунул в руку телефон.

– Босс, – сказал он. – Вас.

Я взяла трубку и устало сказала «Алло». Я уже даже плохо соображала, чей босс мог звонить – его или мой? Или чей-то еще? Но в трубке раздался голос Люка.

– Милочка, – сказал он довольно бодро. – Сюда вам лучше не приезжать. Тут все кишит полицейскими. Вас ищут, причем везде и всюду. Дело-то развернулось шумное... Я поговорил кое с кем: вам бояться нечего. Вас ищут как главного свидетеля. Я бы не советовал вам делать того, что вы хотите сделать. Поезжайте-ка в полицию сами. А если вдруг у вас возникнут какие-то осложнения, я вам помогу. Обещаю...

Я на секунду задумалась и поняла, что старик прав. Во-первых, у полиции уже есть все мои документы. Так что, даже если я успешно доберусь до дома, через день они откопают меня через Интерпол. И вернут обратно... Только еще повесят на меня нелегальное пересечение границы...

– Хорошо, – сказала я. – Вы правы. Сдаюсь самовольно. Только... еще одна просьба. У вас там, на кухне, парень работает, Дима. Я ему должна немного денег. Если бы вы могли отдать ему за меня...

– Да, вы не пропадете, – хихикнул старик в трубку.

– Нет, если вам трудно, я сама отдам. Просто я не знаю, когда это смогу сделать...

– Не беспокойтесь, – уверил меня тот. – Я все отдам. Вы, однако, кое-что мне должны. Забыли?

– Я? – Я крайне удивилась.

– Вы забыли пополнить мою уникальную, поистине бесценную коллекцию. Будьте добры, передайте ваши самые любимые трусики с кем-нибудь из охраны...

Мысль о том, что мои трусы будут украшать люстру самого известного Казановы Франции, здорово подняла мне настроение. Хоть таким странным образом оставить след в истории!

– Войдите! – раздраженно крикнул кто-то, когда офицер постучал в дверь. А когда дверь распахнулась, я увидела того, кому принадлежал этот голос. Это был детектив Рене. В том же сером, помятом костюме. – Вы? – Он уставился на меня, как на привидение.

Я виновато улыбнулась.

– Вы вообще представляете, что вы наделали?

– Да ладно вам. – Не дожидаясь предложения, я прошла к столу и села на стоявший рядом стул. – Неужели еще что-то случилось?

– Вы бежали! – Он вытаращил глаза, словно его душили.

– Но я же вернулась...

Последующие пару недель я проживала в местном отеле, на полном обеспечении французского правительства, полиции и еще черт знает кого. И если бы не охранник у моей двери и ежедневные визиты в полицейский участок, мое пребывание здесь можно было бы запросто отнести к долгосрочному отпуску.

Жак был немало удивлен, что в этот раз я, несмотря на «исключительные обстоятельства», разобралась с делом сама. Да что тут говорить – я сама удивлялась. Наверное, точно – профессиональный рост! Я до последнего не верила в то, что не придется подключать ни Ганса, ни кого-то другого. Тем более что Ганс, насколько я знала, пребывал где-то в Латинской Америке по особо важным делам. Дело там было «бриллиантовое», и никто, кроме Ганса, его просто не потянул бы.