Тайное общество Ичкерия

Пока в Москве шли «разборки» между союзными и российскими властями, в Грозном готовились к выборам президента и парламента, в ходе которых не обходилось без применения силовых методов со стороны соперничавших друг с другом группировок. Каждый сколько-нибудь уважающий себя претендент на место избранника народа считал своим долгом включиться в борьбу за заветное кресло в окружении вооруженных соратников. Свои силовые структуры имели даже карликовые партии типа «Марию» (стабильность), «Нийсо» (справедливость) и прочие, которые, перехватывая инициативу друг у друга, стремились завладеть прежде всего вниманием беспрерывно митинговавших масс.

Более крупные организации, такие как ВДП, ОКЧН и «Даймохк» (Отечество), вели более масштабную работу, но методы были те же, которые выражены в классической формулировке «цель оправдывает средства».

В результате выборов, состоявшихся 27 октября 1991 года, были избраны президент республики и 34 депутата парламента из предусмотренных сорока одного. Президентом на первом же туре был избран Дудаев, а большинство мест в парламенте получила ВДП.

1-го ноября Дудаев своим указом юридически оформил независимость Чечни, а 6 ноября как бы ответным указом Ельцин объявил чрезвычайное положение в республике. Ельцинский указ оказался потоком воды на мельницу Дудаева и после неуклюжих попыток его реализации был отменен Верховным Советом России. Зато новые власти Чечни извлекли из этого указа значительную выгоду.

Дудаев на волне общественного невосприятия ельцинского ЧП приобрел статус символа защитника чаяний чеченского народа, а российские власти предстали в глазах обывателя в облике жестоких колонизаторов.

В полдень 9 ноября центр Грозного взорвался грохотом стрельбы из тысяч автоматов, пулеметов, ракетниц и другого оружия. Этим сопровождалась инаугурация президента Дудаева, проходившая в переполненном зале драмтеатра. Новый глава непризнанного государства, одетый в парадную форму генерала авиации, который присягал на роскошном Коране в верности народу, действительно производил впечатление харизматического лидера, в честь которого и возник стихийный салют.

Москва, как и следовало ожидать, признала выборы недействительными, а многие столичные власть предержащие реагировали на это событие абсолютно неадекватным образом, что вызывало, мягко говоря, недоумение. О реакции российских властей на события в Грозном красноречиво сообщает тогдашний председатель Верховного Совета РСФСР Р. Хасбулатов. Он пишет следующее: «Конечно, никаких выборов не было. Дудаев был объявлен президентом Чеченской Республики. 2 ноября 1991 года пятый съезд народных депутатов РСФСР на основе изучения материалов этих, так называемых выборов, в соответствии с рекомендациями основного докладчика С. Шахрая принял решение об их незаконности и потребовал восстановления конституционного порядка в республике».

Руслан Имранович здесь, скорее всего, лукавит, ибо сам факт состоявшихся выборов отрицать невозможно. А вот действительно ли за Дудаева проголосовало более 90 % избирателей, как официально сообщалось, это уже другой вопрос.

Чрезвычайное положение, так необдуманно объявленное российским президентом, дало прекрасный повод для наращивания продудаевских сил, в которые влились обитатели наурской исправительно-трудовой колонии и грозненского СИЗО, которые совершили 8 ноября массовый «побег» из этих учреждений. Без прямого содействия администраций данных объектов и попустительства охраны уголовники в большом количестве никак не могли покинуть места своего содержания. Преступные авторитеты, оказавшиеся на свободе, красовались на телевидении и публично клялись возвратиться со своими «однополчанами» к месту принудительного пребывания, как только минует угроза безопасности горячо любимой Чечни, содержащейся в пресловутом указе об объявлении ЧП. Среди этих авторитетов был и небезызвестный Руслан Лабазанов, отбывавший наказание за совершение тяжких преступлений и ставший затем соратником Дудаева. Позже он подвизался в союзниках Хасбулатова, Гантамирова, Автурханова, а затем загадочным образом получил от Степашина звание полковника ФСК. Чеченские СМИ называли его то Робин Гудом, то Аль-Капоне, а российский телевизионщик Невзоров величал «светлой личностью, олицетворяющей здоровые силы чеченского общества». Это «олицетворение» грабило и убивало беспрерывно при разных режимах, за что КГБ обеспечил его железными решетками, а ФСК почему-то наградил полковничьими погонами, хотя эти учреждения являются одним ведомством, носящим ныне название ФСБ.

«Беглецы» быстро освоились в «революционной обстановке» и гармонично вписались в систему многочисленных подразделений «гвардейцев», «беретов» и прочих «особых назначенцев». Грозненская газета «Республика» насчитала более двадцати различных силовых структур, всюду бряцающихся оружием, но так и не могущих навести элементарный порядок в обществе.