Тайное письмо

Вечером Магда просила мать избавить ее от этой пытки:

– Мамочка, пожалуйста, испеки пирог вместо меня! Ты же знаешь, как ужасно я готовлю…

Теперь, стоя перед зеркалом, Магда посмотрела на свои длинные светлые косички – именно такую прическу полагалось носить участницам союза, – а затем чиркнула по ним ножницами, обрезав их на уровне подбородка. Ощущение вызова и свободы, которое породил этот поступок, было чем-то незабываемым. Она потрясла головой, взъерошив волосы, подобрала с пола косички и унесла их в свою комнату, где спрятала в нижнем ящике комода.

Внизу на кухне мама вынимала из печки яблочный пирог. Когда Магда спустилась к ней, Кете повернулась, держа в руках пирог, и удивленно вскрикнула:

– Бог мой, Магда! Что ты наделала?!

– Отрезала волосы, – сказала Магда, усаживаясь за стол. – А в чем дело?

– Но, Liebling, девочки не должны… ты была такой милой с…

Кете осеклась на полуслове.

– Девочки не должны носить короткие волосы? – с вызовом в голосе спросила Магда. – А я буду. Мне так нравится. Ты можешь подровнять их?

Мать поставила пирог на подставку и взяла у дочери ножницы.

– Ну хорошо. Так твои волосы хотя бы будут выглядеть аккуратно.

Пока запах яблочного пирога распространялся по всему дому, Кете с волнением подрезала дочери волосы.

– Я испекла для тебя пирог, – сказала она.

– Спасибо, мамочка… пахнет очень вкусно.

– Надеюсь, он им понравится.

– А я надеюсь, что они им подавятся, – мрачно заявила Магда. – Не понимаю, что там праздновать.

– Меня волнует только то, – проговорила Кете, подстригая волосы дочери, – что ты ведешь себя не так, как все. Все люди вокруг празднуют нашу победу над британцами при Дюнкерке и поражение Франции. Если ты не будешь радоваться вместе с ними, это заметят.

– Как я могу праздновать гибель стольких солдат на побережье? Фрейлейн Мюллер рассказала нам об этом, и ее радость вызвала у меня отвращение.

– Это все твой брат виноват. – Кете смахнула обстриженные волосы с белой шеи дочери. – Если бы он не написал тебе то письмо, ты радовалась бы вместе с остальными. Он втянул тебя в то, к чему ты не имеешь отношения. Он уже взрослый и может сам принимать решения, а ты еще ребенок.

– Я не ребенок, – упрямо возразила Магда и провела пальцами по своей новой прическе. – Я молодая женщина, у меня есть глаза и уши, и я могу отличить правду ото лжи.

– Что ж, – сказала Кете и принялась сметать обрезанные волосы, – я только надеюсь, что люди не огорчатся, когда увидят, что у тебя теперь короткие волосы.

* * *

Тем утром в школе новая прическа Магды, разумеется, вызвала всеобщее волнение.

– Магда Майер! Я еле узнал тебя! – с хмурым видом сказал ее учитель герр Шмидт. – Ты остригла волосы потому, что у тебя завелись вши?

– Нет, – возмущенно ответила Магда. – Мне просто надоели косички.

– Ясно, – сурово проговорил герр Шмидт. – Ну, тогда садись. Думаю, со временем волосы отрастут.

Позже, в перерыве между уроками, несколько девочек подошли к Магде и восхитились ее короткими волосами.

– Я сама хочу такую прическу, – сказала Эрика. – Но мама не разрешит. Она говорит, что длинные волосы – признак настоящей женщины.

– А я не хочу быть настоящей женщиной, – тут же ответила Магда. – Я хочу быть собой.

Отто вернулся в школу после обеда и подскочил к ней сзади.

– Магда! – окликнул он ее. – Я тебя везде искал.

– Вот ты меня и нашел, – ответила она.

– Почему ты отрезала свои прекрасные волосы? – Он дотронулся до ее коротких золотистых локонов. – Мне они так нравились.

– А мне – нет, – сказала Магда и отстранилась от его руки. – Они меня раздражали. Это так странно, когда все выглядят одинаково. А я не такая, как все. Я – индивидуальность.

Магда знала, что говорит провокационные вещи. Индивидуальность не особо поощрялась, но она не могла подавить обуявший ее дух противоречия. Она знала, что бросает вызов учителям и сверстникам, и ей это очень нравилось. Это было внешним проявлением ее протеста, и она могла демонстрировать его окружающим людям, которых презирала всем сердцем. Отто покраснел от… Магда не могла сказать точно, отчего, может быть, от гнева. По крайней мере, гнев был той эмоцией, которой он слишком часто давал волю.

Днем ранее Отто перед всем классом стал критиковать учителя за то, что тот перед занятиями не салютовал фюреру. Остальные ребята восхищенно подхихикивали, а учитель, как показалось Магде, выглядел по-настоящему испуганным, как будто этот мальчишка был в силах уничтожить его.

После того как Отто выбрали лидером местного гитлерюгенда, он стал невероятно заносчивым. Недавно он вступил в элитный отряд гитлерюгенда под названием «Патрульная служба гитлерюгенда». Это давало ему возможность по достижении определенного возраста пройти подготовку и стать офицером СС.

– Надеюсь, они скоро отрастут, – сказал Отто, – с ними ты симпатичнее.

После занятий ребята собрались на деревенской площади, чтобы подготовить столы к празднику, который должны были провести на следующий день.