Тайное письмо

Она услышала, как открывается задвижка, и дверь распахнулась. В холл тут же выплыли клубы пара.

– Я только что приняла ванну, – сказала Джой, вокруг ее тела было обмотано маленькое полотенце. – Но вода еще горячая и приятная. Заходи. Я сейчас дочищу зубы и уйду.

Вернувшись в свою холодную комнату, девушки постарались как можно скорее надеть форму, состоявшую из черных чулок, темно-синей юбки со встречной складкой, белой рубашки, галстука и жакета.

– Господи, как же холодно! – пробормотала Имоджен, садясь у захламленного туалетного столика, который она делила с Джой. Всю его поверхность занимали коробочки с пудрой для лица, помады, расчески для волос и бигуди. – На улице такой сильный снегопад, – сказала она, выглядывая в окно эркера и припудриваясь. – Может, попросим у той женщины разрешение разжечь ненадолго камин? У нас в комнате неплохой камин… И я не уверена, что переживу еще одну такую ночь.

– Она ни за что нам не позволит, – ответила Джой, заглядывая в зеркало через плечо Имоджен и причесывая волосы. – Ты же ее знаешь. «Огонь можно разжигать только в общественных местах», – сказала она, подражая певучему голосу хозяйки дома.

– Ну что ж, пора завтракать, и, слава богу, столовая хорошо отапливается, – сказала Имоджен.

Девушки жили в холодном доме с меблированными комнатами в районе Белсайз-парк уже неделю, но до сих пор еще не привыкли ни к новому дому, ни к установленным в нем правилам, ни к географии столицы. Белсайз-парк находился в северной части Лондона, когда-то это был уютный пригород, где селились представители среднего класса. С тех времен здесь осталось много больших домов в викторианском стиле, которые разделили на квартиры и сдавали постояльцам за плату. Их дом подпадал под эту категорию, и теперь здесь собралась довольно пестрая публика, состоявшая из беженцев и военного контингента. На звание родного крова такое жилище, конечно, вряд ли могло претендовать. Однако между жильцами ощущалось своего рода чувство солидарности.

– Доброе утро, девушки, – сказал Найджел, военно-морской атташе, прибывший в Лондон на прошлой неделе. – Хорошо спали?

– Не очень, в нашей комнате настоящий морозильник, – пожаловалась Имоджен, размазывая свою крошечную порцию масла по куску клеклого белого хлеба.

– Если замерзнете, приходите ко мне, я вас согрею, – ухмыльнулся Найджел.

– Зря так стараешься, распутник, – ответила Джой, наливая себе чай. – Джинни, ешь скорее, а то мы опоздаем.

Когда девушки шли по лестнице наверх, чтобы взять шляпки и сумки с противогазами, их окликнула миссис Палмер, хозяйка дома.

– Надеюсь, сегодня вечером вы не опоздаете. Ужасно неудобно, когда приходится впускать людей после того, как я уже легла в постель. Я хочу, чтобы к десяти часам дверь была заперта.

– Мы постараемся! – крикнула Имоджен. – Но, простите, все зависит от нашей работы.

Она услышала, как миссис Палмер пробормотала себе под нос: «Чертова война!».

У Миссис Палмер, готовившейся в скором времени разменять седьмой десяток, было на редкость кислое выражение лица. Она взяла на работу двух молодых девушек, чтобы те держали в чистоте «общественные места» – так она называла прихожую и лестницу – и прислуживали в столовой. У нее был вечно недовольный вид, как будто война и все ее последствия были созданы исключительно для того, чтобы докучать ей.

В первый вечер, когда Имоджен и Джой сидели в столовой, немного взволнованные непривычной обстановкой, и ждали, когда им подадут их более чем скромный ужин, миссис Палмер заявила, что если будет еще одна бомбардировка, то она закроет дом и уедет.

– Это просто позор! – возмутилась она и с грохотом поставила две тарелки жидкого томатного супа перед своими новыми квартирантками. – Я не представляю, как мы все это переживем.

Когда она вышла из столовой, располагавшейся в комнате с высоким потолком, Имоджен и Джой весело рассмеялись.

– Только посмотри на нее! – сказала Джой. – Она просто ходячий анекдот!

Неделю назад их перевели из Госфорта в штаб нового департамента, находившийся в Лондоне, в районе Сент-Джеймс. Девушки получили документы о новом назначении в один день и тут же бросились искать друг друга.

– Джинни, – воскликнула Джой, – я еду в Лондон!

– Я тоже, – ответила Имоджен. – Это так необычно! Как думаешь, чем мы будем заниматься?

– Мое руководство сказало, что они готовят специальную группу для какой-то новой операции… и очень секретной. Набирают девушек отовсюду: машинисток, операторов радиолокационных станций, радисток, много кого.

– Но почему пригласили именно нас?

– Не знаю… Но все равно это так здорово, правда?

– Да… очень, – согласилась Имоджен.

– Ты же сама говорила, что хочешь начать все с чистого листа, – сказала Джой. – И кажется, твои пожелания были услышаны.

После того как первая радость от нового назначения утихла, им предстояло волнительное прощание с родными на вокзале в Ньюкасле. На платформе отец так крепко обнял Имоджен, что она с трудом могла вздохнуть.