Тайное сокровище Айвазовского

А потом как-то Костик спросил, они тогда вдвоем дома были, модель ялика делали. Почему, говорит, дядя Сережа, вы на маме не женитесь. И еще прибавил, что было бы здорово. Только тогда Сергей и понял, как это было бы здорово. Да только пойдет ли она за него? А если нет, тогда как быть? Вдруг она решит, что им лучше не видеться? А уж этого он никак допустить не мог, потому предпочитал и дальше помалкивать. Пока снова Костик не выручил.

Однажды они вечером вместе дома сидели, у Гали какой-то семинар или конференция была, он в этом не очень разбирался. Костик снова разговор и завел.

— Дядя Сережа, вы мою маму очень любите?

Так и спросил — не просто «любите», а «очень любите»? Чего тут было врать. Очень. Костик ему: она вас тоже любит, только стесняется. Если бы вы за ней по-настоящему ухаживать начали, она бы точно за вас замуж пошла.

— Я это точно знаю. Она сама мне говорила, что после моего папы вы самый добрый, надежный и хороший человек, которого она встречала.

С этого разговора у них все пошло на лад. Сергей уже и предложение сделал, как раз в свой день рождения, две недели назад. И Галя действительно согласилась. Уже планы строили, как им дальше жить втроем, и заявление собирались в ЗАГС подавать.

Не успели.

Он поднял Галю с пола, обнял, прижал к себе. И, не сдерживая слез, заплакал.

Плакал и шептал, словно давал клятву.

— Я его найду. Из-под земли достану. Сам найду. Найду.

Так он сидел, пока не услышал в соседнем зале голоса. А потом Жорка Николаев притопал в хранилище.

— Сергей Игнатьевич?

Хорошо, с порога окликнул.

— Сейчас иду, — утирая слезы, хрипло прокричал майор, опасаясь, как бы Жорка не сунулся на место преступления. — Чего тебе?

Он осторожно опустил Галю на пол, потихоньку вытер слезы с лица и выглянул из прохода.

— Там это, посетители пришли. Те, кто здесь не работает. Может, их в отдельном помещении собрать? Некоторые здесь и вчера были, другие частенько бывают, может, знают что? Я подумал, может, не стоит их с сотрудниками смешивать?

— Молодец, так и сделай.

Дождался, пока Николаев умчится исполнять, потом вернулся к Гале. Теперь уже он осматривал хранилище: стеллажи, соседние проходы, стремянку. И только потом позвал санитаров.

Надо было работать. Искать убийцу. Окончательно взяв себя в руки, майор Коростылев вышел из хранилища.

Подозреваемых было много и никого конкретно.

Прошло уже пять дней с того самого утра, когда он увидел Галю, лежащую среди стеллажей. С того дня, как он вошел в такую знакомую, набитую книгами комнату с круглым столом посередине и сказал Косте, что его мать убили.

Ничего страшнее этой минуты в его жизни не было. Даже вид мертвой Гали был не так страшен, как глаза ребенка, которому сообщили, что его мать мертва. Он сообщил.

Костя еще с утра волновался, почему мама домой не вернулась. Он и к Сергею прибегал, идти-то всего два дома, да тот был на дежурстве. Ему потом соседка рассказала.

Как закончил дела в архиве, сразу к мальчишке поехал. Костя в тот день даже в школу не пошел, очень за мать волновался, в архив звонил, но ему ничего не рассказали, побоялись. Пришлось Сергею самому. Да так оно, пожалуй, и лучше.

А Костик сразу все понял, едва его увидел. По глазам догадался. А потом они сидели, обнявшись, на кровати и плакали. Хотя мужчинам не полагается.

Сергей Костю в тот же вечер к себе забрал, чтобы парень один не оставался. Хоть и большой уже, четырнадцать лет, а все равно ребенок. А у Сергея Дарья Федоровна, соседка, пожилая, одинокая, целыми днями дома. И присмотрит, и накормит, и пожалеет сироту, пока Сергей убийцу его матери ищет.

Да, Костя молодец, держится. А вот он подкачал. Пять дней прошло, а толку никакого.

Убили Галю, по свидетельству экспертов, не позднее семи вечера. Сотрудники ее не видели после половины шестого. Младшая научная сотрудница Галиного отдела в тот день сидела на бюллетене, так что пришлось Гале самой отдел закрывать.

Дежурный на проходной утверждает, что все сотрудники покинули архив вовремя, никто не задержался и раньше не ушел. Пришлых, то есть посетителей, к вечеру оставалось в здании человек пять.

Самым отвратительным в этом деле были дружные заверения в том, что никаких врагов у Галины не было, ни с кем она не конфликтовала. Все ее любили и уважали.

Так оно и было. Галя всегда отзывалась о коллегах тепло и уважительно, уж Сергей-то хорошо это знал. Мечтала, чтобы Костик пошел на историка учиться и к ним в архив потом устроился, потому что более интересного места, чем их архив, где трудятся добрые, талантливые, увлекающиеся люди, на свете не существовало. Сам Костик, правда, военным моряком мечтал стать. Но кто-то из этих добрых, умных, талантливых взял и убил Галину. И не оставил никаких следов.

Ничего, это их пока нет — так он себя успокаивал. В любом деле так бывает: нет свидетелей, и улик вроде нет, а потом какая-нибудь мелочь всплывет и весь воз за собой вытянет. Это уж непременно.

Он углубился в составленный совместно с опергруппой график перемещения сотрудников архива. Надо было исключить как можно больше людей, не имевших возможности убить.