Тайное становится явным

И тем не менее уже чуть ли не с 1945 г. начались назойливые попытки опорочить Крымскую конференцию, извратить смысл ее решений. Попытки ревизии Ялты имеют и своих дирижеров, и своих фанатичных исполнителей.

Такие оценки итогов Крымской конференции, как «Ватерлоо», «предательство» западных держав, интересов США, стран Восточной Европы, как «раскол Европы», появившиеся в период «холодной войны», в модифицированном виде муссируются многие годы. С критикой решений Ялты выступали сенатор Артур Ванденберг, политолог Роберт Тафт, «охотник за ведьмами» Джозеф Маккарти (опубликовавший книгу «Америка отступает от победы»), Хэнсон Болдуин, посчитавший решения в Ялте «крупной ошибкой», и другие.

В противовес фальсификаторам истории, в 70–80-х годах в США, Англии и других странах появилась прогрессивная, так называемая «ялтинская школа» международников. Они выступали и выступают в поддержку принятых в Крыму решений, за нормализацию отношений между СССР, США, Англией, ФРГ, они сходятся на том, что решения в Ялте представляют альтернативу политике «холодной войны», «позиции силы».

«Если бы мы не пришли к соглашению (в Крыму, — Ф. В.), — писал еще в 1949 г. государственный секретарь США Стеттиниус, — это означало бы затянуть войну с Германией и Японией, это помешало бы созданию ООН и это, возможно, привело бы к другим трагическим последствиям»[747].

Крымская конференция, несмотря на все трудности и разногласия, стала апогеем дружественного сотрудничества СССР, Англии и Соединенных Штатов в борьбе с общим врагом, и потому была на западе названа «конференцией века». Конференция «явилась одним из крупнейших международных совещаний во время войны и высшей точкой сотрудничества трех союзных держав (курсив мой. — Ф. В.) в борьбе против общего врага»[748]. Она убедительно продемонстрировала возможность успешного сотрудничества государств двух различных общественных систем — социалистической и капиталистической.

«Крымская конференция выработала программу демократического устройства послевоенного мира, она воодушевила народы на борьбу с фашизмом и означала окончательный провал расчетов фашистской Германии на раскол союзников»[749].

Документы Ялты, а позднее Потсдама — и это никто не в силах вычеркнуть из истории — создали надежный политико-правовой фундамент для организации мировых дел на разумной, справедливой основе, для мирного сосуществования и сотрудничества Запада и Востока.

Глава X В Потсдаме и после него

«Младенцы благополучно родились»…

Во вторник 17 июля 1945 г., в день открытия Берлинской (Потсдамской) конференции руководителей трех держав, новый президент Соединенных Штатов Гарри Трумэн получил в Берлине короткую шифротелеграмму, состоявшую из трех слов: «Младенцы благополучно родились»[750].

Содержание шифровки означало — рано утром 16 июля на секретном полигоне Аламогордо (штат Нью-Мексико) на верхушке тридцатитрехметровой металлической вышки была взорвана первая в истории человечества атомная бомба. В небе ослепительно сверкнули тысячи солнц. В воздух поднялся зловещий гриб. Взрывом страшной силы в радиусе одной мили абсолютно все было разрушено.

В тот же день к Черчиллю заехал находившийся в Лондоне военный министр США Генри Стимсон и положил перед британским премьером листок бумаги с сообщением о благополучном рождении «младенцев». «Это значит, — лаконично пояснил Стимсон, — что опыт в пустыне Нью-Мексико удался. Атомная бомба создана»[751].

«Манхэттенский проект» — так было зашифровано изобретение и производство атомной бомбы в США — пришел к своему драматическому завершению. На свет появились не беспомощные младенцы, а новое оружие еще невиданной разрушительной силы. Оно попало в руки политиков, яростно ненавидевших Советский Союз. Недаром незадолго перед испытанием Трумэн хвастал: «Если атомная бомба, как я полагаю, взорвется, у меня будет дубинка против этих русских парней».

Первый вывод, а он оказался неверным, который поспешили сделать президент Трумэн и премьер Черчилль в день получения сообщения о появлении атомной бомбы, — теперь не потребуется «помощь русских» в разгроме Японии[752]. Исход войны будет решен, полагали они, не с помощью вторжения армий США и Англии в Японию, как планировалось ранее, а атомными бомбардировками.

Американские и английские политики и военные договорились применить как можно скорее атомную бомбу против Японии на секретном совещании объединенного политического комитета по атомной энергии, состоявшемся в Пентагоне 4 июля 1945 г.[753]

Кто же присутствовал на этом совещании? Председательствовал военный министр США Генри Стимсон; здесь были члены комитета но атомной энергии Ц. Хоу, Ванневер Буш, глава «Манхэттенского проекта» генерал-майор Лесли Гроувз.

Англию представляли фельдмаршал Генри Вильсон, посол в Вашингтоне лорд Галифакс, Джеймс Чадвик — главный советник английского правительства по проблемам атомной энергии и Джеффри Гаррисон — ответственный сотрудник Форин-офис.