Тайное становится явным

– Прошу прощения, но вас к телефону, – официант подобострастно склонился и, сделав вращательное движение ладошкой, устремил ее в сторону бара, где у телевизора по-прежнему тусовалась публика.

– Странно, – заметила женщина. – Вы уж извините, Серафим Яковлевич.

– Да ступайте, милочка, – Пургин устроился поудобнее и нежно уставился на любовницу, – ступайте, с кем не бывает…

– Мадемуазель Эрлих? – осведомился суховатый мужской голос в трубке.

– Вообще-то мадам, – ответила она машинально.

– Ой ли? А нам сдается, вы не замужем.

Она напряглась. Холодок пробежал по спине.

– Не надо напрягаться, – посоветовал голос. – И вот еще. Что бы ни случилось в ближайшие секунды, не отходите от телефона.

Сработал своего рода рефлекс. «Что бы ни случилось…» Она ясно увидела, что сейчас случится. Молния, небо в прожилках… Очевидно, в двух шагах от столика, за плетением страстоцвета припарковали машину. До столика метров семьдесят – кафе просторное, вытянутое. Пургин сидит спиной. Олеся напротив, внимательно смотрит. Выражение губ и поза Дины ее насторожили – приоткрыла ротик, подобралась… Красилина успела подать знак – спасайся! – Олеся отодвинула попкой стул, нырнула под столик… Поздно. Мощный взрыв разнес дальнюю оконечность кафе. Взмыли в небо грибки, лианы. Обрушилась ограда, искореженные столики и стулья разметало взрывной волной. Онемевшая от ужаса женщина непроизвольно отметила отброшенное тело в белом костюме, жалобный стон – какую-то симпатичную девицу, сидящую через три столика, зацепило осколком…

Дальше действие протекало, как в тумане. Обомлевшая публика (нечасто ее радуют подобными зрелищами), гудящие на проезжей части машины… Кто-то из доброхотов бросился спасать раненую, кто-то рванул к месту взрыва, кто-то – в совершенно противоположном направлении… В ушах звенели колокола. Взорвали, опять взорвали… Дина поднесла к уху трубку.

– Ч-что это значит?

– Семеро одного найдут, мадемуазель, – охотно ответил голос в трубке. – Так произойдет с любым отщепенцем и предателем.

– Зачем вы меня… позвали к телефону?

– А вы не догадываетесь?

– Но… Нет. Почему меня не убили?

– Вы нужны… некоторым деловым кругам. Предстоит много и плодотворно поработать, Дина Александровна. Рекомендуем вам не пороть горячку, а аккуратненько положить трубку, уйти с места, хм, происшествия и через час прибыть по адресу: улица Распрэ, один, блок два. Легко запомнить – один, два. Не правда ли? Всего вам доброго.

Она аккуратно положила трубку. Звон в ушах приобретал ритмический рисунок – словно добросовестный звонарь тянул за канаты, и колокола вступали попеременно: дин-дон… дин-дон… – высокий – низкий, высокий – низкий…

Дина медленно приблизилась к месту взрыва. У раскуроченного бордюра толпились люди. Пострадало не только кафе. Автомобиль, начиненный взрывчаткой, оставленный буквально в полутора метрах от цели – перед «живой» изгородью, – разнесло в клочья. Пострадали еще несколько машин. По счастью, обошлось без лишних жертв. Но движение застопорилось. Народ гудел. Из глубины квартала доносился нарастающий вой полицейской сирены. Женщина обогнула уцелевшие столики, еще раз глянула на иссеченное осколками тело Пургина и стала боком пятиться к калитке, уводящей за пределы кафетерия.

– Нет, мама, ты не понимаешь… – взволнованно, глотая целые предложения, говорила девочка лет двенадцати голубоглазой, с лицом перезревшего пупсика мамаше. – Я сама это видела… Тетя, вся разорванная… Она вон оттуда выползла, из обломков… Я точно помню, она еще хромала сильно… Она слезла вон туда, на улицу и куда-то убежала… Так смешно подпрыгивала, словно ей заноза в попу попала… Да нет, правда, мама…

Мамаша что-то строго внушала дочурке, потом схватила ее за руку и потащила в обход бара, подальше от чужого несчастья.

«Она ушла… – стучало в голове. – Ушла, ушла… Успела. Вы квиты. И ты уйдешь. И от бабушки, и от дедушки… Поступи оригинально! Обруби концы немедленно, бесповоротно! Исчезни! Сделай это в своей неподражаемой манере!»

Туман разрастался – как тесто на французских дрожжах. Как верно подметил в одной книжонке старый прохвост-гэрэушник – к нам можно войти, а вот выйти, извиняйте, только через трубу… Улица, переулок, такси… Полсотни евриков – не жалко, только дворами прокатись, шеф, дворами… Гостиница «Звезда», где они живут вторую неделю в ожидании у моря погоды. Подходящая погода, солнышко. Антон и Алиса – в номере, какое счастье. Интересно, чем они тут занимались? Постель собрана, внешне – порядок, вот только кресло в гостиной уж больно продавлено – такое ощущение, что сидели вдвоем, причем одна у другого на коленях (или возможны варианты).