Тайное царство секты Бай Хе

— Разумеется, Ло-Ло мне рассказал, — господа Ма Ша развела руками и пару раз взмахнула ресницами. При ее внешности и чудных голубых глазах это самое невинное замешательство получалось куда как эффектнее. — Но я, — глаза, которые еще один удар сердца, казалось, были полны невинности и любви к миру, сейчас медленно наполнялись чистой злобой и ненавистью. — Хочу услышать другую версию.

—Мастер Цзи Ма вознесся, хотя по мнению некоторых исследователей, он, всю жизнь искавший путь в чудесный город Мосыкэ, мог вернуться туда.

Госпожа Ма Ша, недовольно поджала губы и раздраженно забарабанила пальцем по подлокотнику кресла

— К Ирке, своей shaloperme, все стремился, — женщина, откинувшись на спинку кресла, подняла взгляд к небу и прикоснулась пальцем к губам. Именно в этот момент я обратила внимание на ее кольцо-коготь. Я видела его в одном из старинных свитков, и там его владелица называлась “чистейшим воплощением зла”. И если в некоторые моменты я была готова с этим согласиться, то в другие я не понимала, как такую очаровательную девушку, как госпожа Ма Ша, могли назвать “королева демонического культа”. Меня же в секте тоже считают злодейкой. — И чем она его зацепила? — продолжала рассуждать моя собеседница,— ни кожи, ни рожи. Моль серая. А Васька, что про Ваську?

Мне оставалось покачать головой.

— Я никогда и ничего не слышала про мастера, — я несколько запнулась о незнакомое имя, а потом медленно попробовала произнести его — Ва Съкю… Мастера Ва Ся, — поправилась я, глядя, как зрачки моей собеседницы расширились. Она явно мне не верила.

— Это Кан Ло велел тебе так сказать?! — На меня обрушилось беспрецедентное давление. Я не могла вдохнуть и, не удержавшись, соскользнула с плетеного кресла на землю, упав на колени. Мне казалось — это мои последние мгновенья, но давление исчезло. Ма Ша задумчиво постукивала ногтями по подлокотнику кресла.

— Этот умный козел не мог исчезнуть просто так. К тому же именно он приложил руку к основанию Бай Хе. Никогда не понимала, чего он носится со своей карманной сектой? Ну да ладно. Пока я в хорошем настроении, милая Лу-Лу может задать мне пару вопросов.

— Это же ваш голос, достопочтенная госпожа, я слышала с детства? — за время разговора, слушая ее интонации и некоторые обороты, я все больше узнавала голос из снов.

— Разумеется, — Ма Ша не стала этого отрицать. — Я же говорила, ты и Юлань дети, которых зачали при помощи демонической практики. Матушка ваша не очень сильна, глупа и одержима. Это ж надо поверить тому, что вычитала в книге, случайно найденной на полке. Мой крестраж даже обложку для нее создать не смог, хотя надо признать, он уже был почти истощен. Судя по взгляду, тебе интересно?

Разумеется! И надо признать, со всем, что было сказано в адрес матушки, я была согласна.

— Так и быть. Мой крестраж из Тайного царства вынес твой предок, который и запечатал Царство. Козел он, предок твой, был еще тот, убил моего милого Тянь-Тяня, а ведь Тянь-Тянь почти смог сломать печать! Боже, как я злилась, как было обидно. И как было смешно, когда я поняла, что дневник оказался снаружи! Правда, энергии в нем оставалось уже не так много. Но все равно, когда твоя мать его нашла, части меня хватило силы рассказать ей про одну технику — создание гения. Там не так уж и много нужно. Это, впрочем, неважно. Важно, что в итоге рождаются два ребенка. Один из которых после того, как техника полностью завершена: красив, умен, талантлив во всех областях. Этот ребенок — любимое творение неба! Квинтэссенция идеала, совершеннейшее из творений! — распалялась сидящая передо мной женщина. Ее взгляд горел! Даже просто описывая результат, она была в экстазе, а мне не давал покоя один вопрос.

— А второй? — не удержалась я, хотя понимала, что задав его, могу оказаться в щекотливом положении

— А второй, — Ма Ша на мгновенье замялась. Выражение ее лица сменилось с экстатического на задумчивое. Она отвела взгляд и несколько раз постучала длинными ногтями по подлокотнику кресла. А когда же ее взгляд вернулся ко мне, он был полон невинности и легкой растерянности. Такое выражение лица я часто видела, когда в детстве пытались отчитывать озорничавшую Юлань. Ну да, дорогая ваза разбита, но это же не вина Юлань. Да и ваза не такая уж и дорогая. Этот взгляд уверенности в собственной непогрешимости я ненавидела больше всего. Глаза, которые смотрят так… мне хотелось впиться в них ногтями и выдрать! Потом, конечно, можно вставить в красивую оправу, не пропадать же такому сокровищу, и хранить в резной нефритовой шкатулке, где-нибудь в самом темном углу самого темного склада, чтобы больше никогда не видеть! Порыв холодного ветра заставил меня поежиться, обернувшись в сторону зашумевших глициний. В какой-то момент мне показалось, что среди высокой травы я увидела какую-то черную тень. Но стоило мне отвести от этого места глаза, как тень пропала. Показалось.