Тайнопись плоти

- Что у вас тут - сезон охоты на кенгуру?

- Я ищу Луизу.

- Не смейте переступать порог моего дома! - Это уже миссис Фокс.

- Китти, если мы не впустим в дом эту личность, соседи решат, что у нас либо завелись клопы, либо описывают имущество. - Горошина подозрительно оглядывает меня. - Пожалуй, вы больше похожи на сотрудника отдела дезинфекции.

- Мама, в Англии нет отдела дезинфекции!

- Нет? Ну, что ж, тогда понятно, почему здесь столько мерзких запахов.

- Пожалуйста, впустите меня, миссис Фокс, я совсем ненадолго.

С неохотой миссис Фокс отодвигается, и я вхожу.

Едва я переступаю порог, она захлопывает за мной дверь и преграждает мне путь. Пластмассовая крышка щели для газет врезается мне в спину.

- Давайте побыстрее!

- Я пытаюсь отыскать Луизу. Вы не можете мне сказать, когда видели ее в последний раз?

- Хо-хо! - произносит Горошина, постукивая клюкой. - Нечего тут вальсы-шмальсы перед нами вытанцовывать, что твоя Матильда! Вам какое дело? Сами бросили ее, вот и валите отсюда.

Миссис Фокс говорит, поджав губы:

- Очень рада, что вы больше не знаетесь с моей дочерью. Вы разрушили ее брак.

- Ну-у, вот против этого я ничего не имею! - вставляет бабка.

- Мама, ты не можешь немного помолчать? Эльджин - великий человек!

- С каких это пор? Ты всегда говорила, что он похож на крысенка!

- Я не говорила, что он похож на крысенка. Я сказала, что он небольшого роста и, к сожалению, у него вид, ну, ох, я сказала, что он...

- Крыса! - взвизгивает бабка и колотит палкой в дверь точно у меня над головой. Ей бы в цирке ножи метать.

- Миссис Фокс. Это была ужасная ошибка. Мне нельзя было оставлять Луизу. Мне просто казалось тогда, что так будет лучше для нее, что Эльджин лучше сможет о ней позаботиться. Сейчас я хочу исправить ошибку, найти ее и заботиться о ней.

- Слишком поздно, - отвечает миссис Фокс. - Луиза сказала мне, что не желает вас больше видеть.

- Ей пришлось хуже, чем жабе на взлетной полосе, - сообщает старуха.

- Мама, пойди и отдохни немного, ты переутомилась, - говорит миссис Фокс, опершись на лестничные перила. - Я сама разберусь.

- Красавица была отсюда до Брисбена, а поглядите, как с нею тут обошлись. Ведь знаете, Луиза - это вылитая я в молодости. У меня была стройная фигурка.

Трудно поверить, что у Горошины вообще когда-то была фигурка. Сейчас бабушка Луизы больше всего напоминала снежную бабу - два неаккуратных кома, один поверх другого. Я впервые обращаю внимания на ее волосы: серпантин завитков, небрежно колышущаяся масса, выбивающаяся из-под заколок, точь-в-точь, как у Луизы. Луиза ведь рассказывала мне, что в молодости ее бабка была общепризнанной королевой красоты в Западной Австралии. В двадцатые годы получила более сотни предложений руки и сердца от банкиров, бизнесменов, влиятельных лиц, которые разворачивали перед нею карты новой Австралии и говорили: "Дорогуша, все это будет твоим, когда ты станешь моею". Горошина вышла замуж за фермера-овцевода и родила ему шестерых детей. До ближайших соседей - день верхом. Мне вдруг воочию представилась она: платье до пола, руки в боки, грунтовка уходит за горизонт, а вокруг ничего, кроме сухой плоской равнины и небесного свода. Мисс Хелен Луиза, неопалимая купина опаленной земли.

- На что это вы уставились?

Я встряхиваю головой.

- Миссис Фокс, вы не знаете, куда могла уехать Луиза?

- Знаю, что она уехала из Лондона, вот и все. Наверно, где-нибудь за границей.

- И врача своего ободрала, как липку. Одних мокриц ему оставила. Хе-хе-хе.

- Мама, ты прекратишь наконец?.. - Миссис Фокс оборачивается ко мне. Думаю, вам лучше уйти. Я ничем не могу вам помочь.

Как только миссис Фокс открывает входную дверь, соседи захлопывают свои.

- Ну, что я вам говорила? - ворчит бабка. - Мы опозорены.

Она с отвращением поворачивается и ковыляет по коридору, опираясь на палку.

- Вы ведь знаете, что Эльджину в этом году не удалось попасть в цивильный лист? Все из-за развода с Луизой.

- Не говорите глупостей. Государственные субсидии от этого не зависят.

- Тогда почему он в него не попал?

Она захлопнула дверь и разрыдалась в коридоре. То ли не удалось приблизиться к королевскому двору, то ли - сблизиться с дочерью.

Вечер. Парочки, потея, прогуливаются рука об руку. Сверху из открытых окон доносится рэгги - играет команда, которой до Ямайки как до неба. Рестораны пропагандируют питание на открытом воздухе, но плетеные стулья на грязной улице с лязгающими автобусами - далеко не Венеция. Среди пицц и графинов рафии ветер несет мусор. Официант с лисьей мордочкой поправляет бабочку на резинке в зеркальце кассирши, хлопает ее по заднице, заправляет красным языком в рот мятную жвачку и подваливает к стайке явно несовершеннолетних девчонок, пьющих кампари с содовой:

- Мадам не желают чего-нибудь покушать?