Таинства Египта. Обряды, традиции, ритуалы

Попытка достичь более близкого общения с божественным была поэтому отмечена большей уверенностью в будущем, которое ожидает душу. Религиозная составляющая тотемизма в лучшем случае была надеждой прикоснуться к божественной жизни священного животного, и в этом в большей или меньшей степени проявлялась алиментарная (питающая) тенденция. Теперь же таинства предложили некую религиозную основу; хотя сами таинства в Греции были осмыслены не до конца (из-за веры в бессмертие, которая изначально была частью древней философии). Надежда на будущий мир в какой-то степени зависела от духовного соединения в этой жизни.

Из Египта через греческие колонии в Малой Азии пришло новое направление, которое постепенно распространилось на всю Грецию, а затем и Италию. Сначала ритуалы, связанные с этим движением, судя по всему, приняли форму обрядов очищения. Эти обряды отправлялись кастой, известной как Agirte, или «собиратели». Название это данная каста получила оттого, что они имели привычку после проведения обряда осуществлять сбор даров или денег. «Собиратель» ездил из города в город со всеми своими принадлежностями – связкой священных книг, ручной змеей, барабаном и волшебным зеркалом, прикрепленным к спине осла. В общем, он был очень похож на странствующего мага более поздних веков. Прибыв в город или деревню, он ставил свой шатер, в котором и должны были проходить таинства, а затем шел по городу под бой барабана, а перед ним шел человек с переносным алтарем или макетом храма в руках. При этом он исполнял какие-то дикие танцы, иногда сбивая в кровь ноги или делая надрез на языке, так что кровь лилась рекой. Так он шел, пока вокруг него не собиралась толпа. Он вел эту толпу за собой к шатру, где к нему обращались с вопросами все, желавшие поучаствовать в его чудесах или испытать его знания в магии.

Конечно, это был всего-навсего некий первобытный жрец племенных таинств, которого чаще всего называли странствующим иерофантом. Это было всего лишь начало, а потому не могло не измениться со временем. Некоторые «собиратели» селились в одном месте и основывали постоянную религиозную общину, которая придавала новому движению некую системность и делала его по-настоящему институционным. Среди греческих племен уже существовали стихийно возникшие для отправления религиозных обрядов общины, которые отличались от культа общенациональных богов. Разница заключалась в одном: культы были открыты только для граждан данного государства (полиса), а местные общины – для всех, вне зависимости от социального положения, пола и т. д.

В этих братствах имелся собственный устав или собственные законы, которые касались принятия в братство новых членов, времени проведения общих сборов, объема пожертвований и т. д. В братствах имелись руководители, жрецы и жрицы, совершавшие ритуалы, руководившие инициацией новых членов братства и отправлявшие таинства. Священные помещения братства состояли из храма, зала для пиров и комнаты для инициируемых, где они жили во время прохождения предварительных испытаний. В обрядовых книгах этих частных и получастных братств скрупулезно описывалось, какие действия должен совершить вступающий в братство, где он должен стоять, в какой позе и какими жестами должен сопровождать свои действия.

Наиболее распространенной церемонией (а мы сейчас говорим о ранней Греции) была следующая: кандидат на инициацию получал символическое покровительство главного божества, когда ему на плечи накидывали шкуру молодого оленя. Затем совершался обряд очищения. С неофита срывали всю одежду и ставили на колени, после чего на него выливали ушаты воды, что должно было символизировать его готовность к дальнейшему прохождению обрядов. Иногда кандидата с ног до головы обмазывали глиной, грязью или смесью глины и отрубей.

В процессе обряда очищения собравшиеся поддерживали неофита громкими криками. После окончания обряда ему приказывали подняться с колен и воскликнуть: «Я избежал плохого и нашел лучшее!» Это означало, что теперь он был чист сердцем и духовно готов к участию в самом таинстве. Этот обряд, особенно если мы говорим о некоторых ранних греческих таинствах, по своей природе был близок к священной трапезе, то есть он был своего рода возвращением к древним практикам попыток достижения единения с богом через поедание животного, «представлявшего» бога.

После этого собиралась целая процессия, которая шествовала по улицам, при этом вновь посвященный нес над головой венок из веток фенхеля или тополя, или мистическую гробницу, или нечто вроде священного опахала, или даже змею. При этом он все время танцевал и выкрикивал:

– EVOE! SABOE! YUES A HES, A HES HUES!

Совершенно очевидно, что обряд был бы неполным без устного наставления и толкования природы таинств, звучавших из уст иерофанта. В чем была суть этой проповеди? Благодаря дошедшим до нас древним текстам мы можем с большей долей вероятностей определить ее характер.