Таинственная четверка

Я отправилась на кухню, чтобы выпить воды, по дороге назад задержалась возле кабинета Бергмана. Вошла после минутного колебания и, не включая свет, села за стол. Все еще сомневаясь, правильно ли поступаю, я достала шкатулку с колодой карт, открыла. Моя карта лежала сверху. Дама червей с моим лицом. Я сделала глубокий вздох и коснулась ее, не уверенная, что действительно хочу этого. Пальцы словно обожгло огнем.

– Глупости, – напомнила я себе. – Это просто кусок картона.

Пальцы переместились к лицу дамы, и мир вокруг вдруг пришел в движение, стремительно меняясь, пропорции нарушались, острые углы выпирали, а стены начали заваливаться, обрушиваясь во тьму. Вспыхнул яркий свет, он бил в глаза. Испуганно отдернув руку, я захлопнула крышку. Я слышала свое дыхание, громкое, прерывистое, а мир вокруг постепенно возвращался в нормальное состояние. Я злилась, не находя всему этому объяснения. Злилась и боялась. И очень хотела взять в руки карту. Вспомнить то, чего, скорее всего, не было. Или все-таки было? В другой жизни, в другом мире.

Убрав шкатулку в ящик стола, я торопливо покинула кабинет, сомневаясь, что смогу сопротивляться искушению.

Оказавшись в своей комнате, легла в постель, надеясь, что скоро усну и избавлюсь от навязчивых мыслей. Должно быть, я действительно быстро уснула, а открыла глаза от яркого света.

Арена… Песок, залитый кровью. Я бегу, сжимая в руке короткий меч, в ярости кричу, но мой крик тонет в реве толпы, которая беснуется на трибунах. Я вижу его в полусотне метров впереди. Доспехи залиты кровью, он хохочет точно сумасшедший. Он не боится смерти. Я знаю. Я тоже ее не боюсь. Рядом с ним я ничего не боюсь. Но смех его прерывается, потому что он видит меня.

– Твое место на трибуне, – говорит он. – Незабываемое зрелище обеспечу я.

– Не сомневаюсь, – говорю я и, подходя вплотную, шепчу: – Я с тобой. Сейчас и всегда.

Он кивает в ответ:

– На том свете и на этом.

– Умрем красиво, – слышу я насмешливый голос сзади и оборачиваюсь, вздрогнув от неожиданности.

Черные доспехи, черный плащ, который он, сорвав, бросает на песок. Глаза сквозь прорези шлема смотрят зло. И теперь я говорю:

– Уходи, твое место на трибуне.

– Похоже, мы не сошлись во мнении, милая, как не сходились никогда, – отвечает он насмешливо.

– Пожалуй, девчонке еще рано умирать, – говорит мой возлюбленный. – А значит, и я подожду.

И бросается в атаку. Я бегу за ним и слышу голос, еще минуту назад насмешливый, теперь он привычно отдает приказ:

– Спина к спине…

Лязг железа, крики, кровь стучит в висках…

Я резко вскинула голову, хватая ртом воздух и пытаясь понять: это я кричала или крик был лишь во сне? Тишина. Комната тонет в темноте, предметы постепенно проступают сквозь нее, возвращая меня к реальности.

– Господи, – пробормотала я, качая головой.

– Дурной сон? – Вопрос заставил испуганно замереть.

Я так хорошо знала этот голос, я только что слышала его во сне, и тут же явилось сомнение: я все еще сплю? Сон во сне? Такое бывает?

Вадим поднялся с кресла и спросил:

– Принести воды?

– Что ты здесь делаешь? – сердито спросила я, наконец-то убедившись, что не сплю.

– Ты кричала. Я прибежал тебя спасать. А ты спишь. Пока я решал, стоит тебя будить или нет, ты сама проснулась.

– Что, очень громко орала?

– Димка не примчался, значит, не очень. Или слух у него хуже моего. Так принести воды?

– Не надо.

Я спустила ноги на пол, натянув одеяло на плечи.

– Кошмары? – спросил Вадим и коснулся рукой моих волос, точно хотел погладить, но потом передумал.

– Ужасная чушь.

– Мы сражались со всем миром, стоя спина к спине? – хмыкнул он. Я удивилась:

– Откуда ты знаешь?

– Я слышал, что ты кричала, – пожал плечами он, сделав ударение на слове «что». – А так как сон мне хорошо знаком, догадаться нетрудно.

– Ты сказал… Ты помнишь мою смерть… – тихо начала я, неуверенная, что поступаю правильно, задавая этот вопрос. – Это случилось там, на арене?

– Нет, – со смешком покачал головой он. – Но зрелище вышло незабываемое. Лучший воин империи, лучший наемник – и ты… Командир имперской гвардии против собственных гвардейцев. Твой друг Поэт, должно быть, хорошо знал тебя. И не сомневался, что ты не останешься на трибуне наблюдать за гибелью своего любовника. Вот и явился в цирк с верными людьми. Они обеспечили наш отход, а головы тех, кто не смог уйти, украсили ворота цирка.

– Воин в черных доспехах, кто он?

– Лучший воин империи, – хмыкнул Вадим. – Его звали Климент. Имя наемника – Логан. Логан Владыка Запада. Немного высокопарно, но в духе того времени, он и вправду оттяпал три западные провинции, простой наемник стал равен Императору. По крайней мере, он считал именно так. Имя твоего друга затерялось в веках, он навсегда остался Поэтом.

– Ты веришь, что это когда-то происходило?

– Со мной? Безусловно. Но, думаю, в учебниках истории нас искать бесполезно. Джокер всегда говорил: мир не один, их множество. Вся прелесть в том, что никто из нас понятия не имеет, кто есть кто. Разумеется, тебя это не касается. Оттого так много зависит от Девушки. Вот такой расклад, – усмехнулся он. – Девушка и четверо мужчин.