Таинственная четверка

– И чего он надеется добиться, подсылая типа вроде Пырьева?

– Ну, например, попытается доказать, что Софья принудила его отца к сделке. А то и вовсе уморила.

– Я бы, кстати, встретился с этим наследником.

– Давай встретимся, – согласилась я. – Софья очень испугалась, увидев бинокль.

– Заметил.

– С чего бы, скажи на милость? Ну, забыл и забыл.

– Думаешь, они с любовничком на пару старичка укокошили? – засмеялся Вадим. – Не самый разумный поступок, но каких глупостей люди не делают? Ладно, с Пырьевым разберемся.

Веранда была пуста, лодка с лужайки тоже исчезла, похоже, компания отправилась на озеро. Софья с кем-то разговаривала на втором этаже. Я встала возле лестницы, а Вадим подошел к стойке, компьютер был включен. Через пару минут он достал мобильный, сделал фото с экрана и направился ко мне.

– Кстати, Пырьев прибыл к нам из Тулы, – сообщил Вадим, кивком указав на свой мобильный, который все еще держал в руке. – Так же, как Софья, если память мне не изменяет. Интересное совпадение, как считаешь?

– Странно, – нахмурилась я. – Если появление Пырьева связано с гостиницей, то есть с сыном бывшего хозяина «Лилии», то при чем здесь Тула?

– Она точно ни при чем, – хохотнул Вадим. – Но если под нашу Софью копают, логично начать с того места, откуда она прибыла, то есть как раз с Тулы.

Софья в этот момент спускалась по лестнице. Взгляд ее метнулся от нас к компьютеру и вернулся обратно. Актрисой она была скверной, лицо застыло, точно маска, на щеках появились два алых пятна.

– Как дела у Вениамина? – спросила я, желая разрядить обстановку. – Что-то его не видно сегодня.

– Носится где-нибудь, – отрезала она, обходя меня и направляясь к стойке.

– У него каникулы, прекрасная пора. А вокруг столько интересного.

– Вот уж не знаю.

– Просто вы привыкли и не замечаете здешних красот.

– Наверное, – буркнула она и стала перекладывать какие-то бумаги, заметно охладев к разговору. Впрочем, он ей с самого начала не нравился, точнее, не нравились мы. Наше возвращение ее, безусловно, тяготило.

Ужинать мы отправились в ресторан, вернулись поздно. Сына Софьи за весь день мы так и не увидели, и меня это начинало беспокоить.

– Куда подевался мальчишка? – входя в номер, пробормотала я.

– В семействе что-то происходит, – кивнул Вадим. – Вот только что, непонятно. То ли у мамаши швах на личном фронте, то ли что похуже.

Тут он принялся оглядываться, затем сделал мне знак стоять, а сам направился к прикроватной тумбочке, присел на корточки и сказал:

– У нас были гости.

– Кто-то обыскал наш номер? – догадалась я.

– Уверен. Чемодан чуть сместился вправо. И в тумбочку заглянули.

– Ты такую возможность предвидел и подготовился?

– Предвидеть у нас Джокер мастак, – усмехнулся Вадим. – Я предположил. Если нам не рады, может, захотят выяснить, кто мы такие. И для начала покопаются в вещах.

– Это не могла быть уборщица?

– Мы только заехали.

– Интересно, что Софья надеялась найти?

– Может, Софья, а может, кто другой. Наша клиентка права: в этом очаровательном уголке что-то происходит. И пока у меня на сей счет догадок нет. Что ужасно бесит.

– Ложись спать, – сказала я. – Утро вечера мудренее. Глядишь, завтра догадки появятся.

Мы легли, оставив окно открытым. Мне не спалось. С веранды доносились мужские голоса, потом все стихло. Вадим сладко посапывал рядом. Косясь на него, я встала и на цыпочках прошла к окну. В темном небе – россыпь звезд. В городе такого не увидишь. Сев на подоконник, я подтянула под себя ноги и тут услышала:

– Я уже говорил: свет маяка отсюда не увидишь.

– У тебя глаза на затылке?

– С глазами порядок, – проворчал Вадим, не поднимая головы. – Можем заняться любовью, говорят, это способствует крепкому сну.

Я предпочла промолчать, Вадим с комментариями более не лез. В общем, прислушиваясь к тишине, я смотрела в небо и очень скоро уловила звук – то ли плач, то ли вздох.

– Слышишь? – окликнула я Вадима.

– Что?

– Вот сейчас… слышал?

Он встал и подошел ко мне. В этот момент звук повторился. Вадим кивнул.

– Кажется, где-то рядом.

Не раздумывая, я спрыгнула с подоконника прямо во влажную от росы траву. Волошин последовал за мной, сквозь зубы выругался:

– Черт, крапива…

Мы прошли немного вперед, Вадим вдруг коснулся моей руки и молча указал на пристройку. Здесь жила Софья с сыном. Попасть в квартиру можно было как из холла гостиницы, так и с улицы, точнее, со двора. Сейчас мы как раз стояли возле железной двери. Окно рядом было приоткрыто. Теперь сомнений не оставалось: настороживший меня звук доносился оттуда. Кто-то, зарывшись лицом в подушку, буквально захлебывался от слез. Вадим пожал плечами, мол, почему бы одинокой женщине не орошать слезами подушку? А я почувствовала себя так, точно подглядывала за соседями в замочную скважину.

– Идем, – шепнула я, потянув его за руку.

Тут скрипнула дверь в глубине комнаты, и раздался испуганный голос Вениамина:

– Мама, мама, ты чего?

В первый момент я испытала облегчение. Мальчишка дома, и с ним все в порядке.

– Иди спать, Веня, – торопливо ответила Софья.

– Что случилось?

Голос Веньки звучал испуганно, а вот Софья старалась говорить спокойно: