Таинственная четверка

Мы оказались в большом зале со светильниками, имитирующими свечи. На окнах – плотные портьеры, дневной свет сюда проникал не особо, но в зале было довольно светло. И очень торжественно. Вдоль стен – венки, от больших до совсем маленьких и оригинальных, в виде сердца или того же ангела. Ровными рядами стояли гробы, блестя свежим лаком и латунными ручками. Сразу становилось ясно: здесь предлагают только эксклюзивный отход в лучший мир, все качественно и, безусловно, дорого.

– Господи боже, – пробормотала я, от всего этого великолепия становилось не по себе.

Занятая созерцанием, я не сразу обратила внимание на мужчину, стоящего неподалеку. Почему-то мне казалось, что в этом странном мире вполне возможно обойтись без людей, но он сделал шаг нам навстречу, и я наконец почувствовала его присутствие.

– Чем могу помочь? – тихо произнес он.

Я вгляделась в его лицо. Немолодое и красивое, точно на картине старых мастеров. Черный костюм, черная рубашка, черный галстук, на котором посверкивает бриллиантовая булавка. В первый момент я испугалась, что передо мной Клим, но тут же стало ясно: сходство обманчиво. Точнее, его нет вовсе. Если не считать некой отстраненности и мрачности образов, однако в первом случае образ был трагическим, даже зловещим, а здесь – торжественным.

С ответом на вопрос мы задержались, и мужчина спросил вновь:

– Чем могу помочь?

– А с чем к вам обычно заглядывают? – проворчал Вадим.

– Повод, как правило, печальный, а иногда это и вовсе огромное горе.

– Поэтому у тебя такая постная физиономия?

Мужчина пожал плечами, словно хотел сказать «разумеется». Он подошел совсем близко и теперь внимательно меня разглядывал.

– Позвольте представиться. Юрий Сергеевич. А вы?

– Елена.

– Я так и подумал, – вежливо улыбнулся он. – Елена Прекрасная. Кто же еще?

– Я бы хотела видеть Гунара Станиславовича.

– Признаюсь, я бы тоже этого хотел, накопились кое-какие вопросы. К сожалению, хозяин бывает здесь исключительно редко.

Странное дело, это самое «хозяин» резануло слух, так Лионелла и продавец в магазине Максимильяна Василий Кузьмич называли Бергмана. Клим тоже обзавелся надежными людьми? Хотя этот скорее напоминает его тень.

– А как же бизнес? – вмешался Вадим. – Бизнес без хозяйского глаза – верный путь к разорению.

– Вряд ли Гунару Станиславовичу следует беспокоиться, – заверил Юрий. – Бизнес процветает. Здесь он в надежных руках.

– Не сомневаюсь, – улыбнулась я, пытаясь на него настроиться. Он был спокоен и уверен в себе. Словно выполнял задание, к которому давно готовился, и теперь был убежден, что прекрасно справляется.

– Но если Гунара Станиславовича здесь нет, возможно, вы подскажете, где я могу его найти?

– Я не знаю, где он проживает постоянно. Не удивлюсь, если за границей. Хотя однажды он упомянул Калининград. В документах указан здешний адрес. У него действительно есть квартира в нашем городе, по крайней мере, приезжая сюда, он там останавливается. Наверное, это не самое подходящее место для беседы, – точно опомнившись, сказал Юрий. – Может быть, мы пройдем в кабинет хозяина? Он куда удобнее моего собственного.

Он сделал широкий жест, приглашая за ним последовать, и направился к двери в глубине зала.

Мы оказались в небольшом коридоре, завешанном черными портьерами, а вслед за этим – в просторной комнате. Черная глянцевая стена напротив была украшена рисунком, который напоминал изображения на папирусе. Общение с Бергманом расширило мой кругозор, и я почти не сомневалась: это изображение Осириса, чему свидетельство – корона на его голове, носящая название Атеф.

– Где-то я уже видел этого парня, – кивнул на изображение Вадим.

Юрий Сергеевич снисходительно ответил:

– Вы наверняка бывали в Египте. Это Осирис, царь загробного мира и судья усопших душ. Так что он в этом кабинете весьма кстати.

– Насколько я помню, он еще и Бог возрождения, – заметила я.

– Прекрасно. Так приятно встретить образованную девушку. Вы правы, он возрождающийся Бог. Воскресение обещает всем нам. Разве нет?

– Что-то смутно припоминаю, – съязвил Вадим.

Юрий Сергеевич указал нам на диван, обитый темно-красным бархатом и оттого, должно быть, похожий на гроб. Мы сели, а он остался стоять, привалившись к письменному столу. Может, его геморрой мучил, и он предпочитал стоять, а может, просто не решался устроиться в кресле хозяина. Кресло заслуживало внимания, куда больше напоминая трон. Темного дерева, с изумительной резьбой. Со своего места я видела виноградную лозу, оплетавшую спинку и подлокотники. На столе не было ничего, кроме фотографии. Юрий Сергеевич взял ее в руки, подержал немного и вернул на место, но поставил так, чтобы теперь и мы ее видели. На фото была я. Судя по всему, сделано оно было лет пять назад, по крайней мере, такую прическу я не ношу уже давно. И цвет волос сменила примерно тогда же.

Мне стало не по себе. Не оттого, что на столе Клима моя фотография, а оттого, что сделал он ее несколько лет назад. У меня такой точно не было, и позаимствовать ее он не мог.